Реферат: Фонетическое и морфологическое своеобразие говоров старообрядцев Забайкалья

Настоящаястатья посвящена рассмотрению основных фонетических и морфологическихособенностей говоров старообрядцев, так называемых семейских, Забайкалья,которые являются говорами вторичного образования. Предки нынешних семейскихпереселились в Забайкалье в 70-х годах XVIII в. из районов Ветки и Стародубья(ныне Гомельская и Брянская области), куда они бежали после раскола в русскойправославной церкви, спасаясь от преследований за приверженностьдревлеправославной вере.

Врезультате неоднократных перемещений семейских на территории Европы и в Сибирьих говоры испытали белорусско-польское воздействие в районах Ветки и Стародубьяи монголо-бурятское в Забайкалье. Однако особенно сильному влиянию в Забайкальеподверглись исследуемые говоры со стороны соседних русских сибирскихстарожильческих говоров, имеющих севернорусскую основу. В связи со сложностьюисторической судьбы забайкальских старообрядцев выявление материнской основы ихговоров вызывает определенные трудности.

Фонетические особенности

Подударением в исследуемых говорах, как и в литературном языке, различается пятьгласных фонем: ‹а›, ‹о›, ‹е›, ‹и›, ‹у›.

1.В речи носителей говоров всех поколений аканье недиссимилятивное: совпадениегласных на месте ‹о› и ‹а› в 1-м предударном слоге после твердых согласных в[а]: к[а]са, стр[а]да; к[а]сой, стр[а]дой; к[а]с'е, стр[а]д'е; к[а]с'ица,стр[а]ды, к[а]су, стр[а]ду и т.п.

Онедиссимилятивном аканье в говорах семейских Забайкалья писал А. М. Селищев[Селищев 1920, 44], его отмечали и последующие исследователи этих говоров[Белькова 1970, 7; Калашников 1966, 27; Юмсунова 1992, 22-23]. Подобное аканьехарактерно также для говоров старообрядцев Алтая, переселившихся, как изабайкальские семейские, с Ветки [Байрамова 1978, 171; Маёрова 1967, 6]. Однаков говорах семейских Красночикойского района Читинской области В. И. Копыловойзафиксировано диссимилятивное аканье, хотя в указанных говорах наметиласьтенденция перехода от диссимилятивной системы аканья к недиссимилятивной[Копылова 1973, 27].

2.Разные типы безударного вокализма после мягких согласных: сильное яканье,диссимилятивное яканье, иканье, еканье. Сильное яканье, т.е. неразличениегласных фонем неверхнего подъема ‹а›, ‹о›, ‹е› после мягких согласных передтвердыми и мягкими согласными и совпадение их в звуке [а], характеризует речьпредставителей традиционного слоя говоров семейских. Перед твердыми согласными:св'[а]кла, б'[а]да, п'[а]тна; св'[а]клой, б'[а]дой, п'[а]тном; св'[а]клу,б'[а]ду, п'[а]тну; св'[а]клы, б'[а]ды и т.п.; перед мягкими согласными:т'[а]л'ата, в'[а]н'ч'ат', гл'[а]д'ат', в'[а]зош, зв'[а]рок, п'[а]т'орка;с'[а]л'е, б'[а]д'е, гл'[а]д'ет'; в'[а]з'и, р'[а]к'и, гл'[а]д'и и т.п.

Крометого, в речи носителей говоров старшего поколения в данных позициях возможнопроизношение [a] и на месте ‹и›: к'[а]дала, в'[a]но, з'[a]мой, сп'[a]ртное,бл'[a]ны, к'[a]рп'ич, с'[a]д'ел'и и т.п…

Втрадиционном слое изучаемых говоров зафиксировано также диссимилятивное яканье:произношение в 1-м предударном слоге после мягких согласных при ударенныхгласных верхнего и среднего подъема [а], а при ударной гласной нижнего подъема– [и] независимо от твердости-мягкости последующего согласного. Перед твердымисогласными: св'[а]клой, в'[а]сной; св'[а]клу, в'[а]сну; св'[а]клы, в'[а]сны, носв'[и]кла, в'[и]сна и т.п.; перед мягкими согласными: н'[а]с'ош, в'[а]з'ош;в'[а]сн'е, р'[а]к'е; н'[а]с'и, в'[а]з'и, но: с'[и]м'йа, в'[и]н'ч'ат' и т.п.

Речипредставителей младшего и части среднего поколений более свойственно иканье:неразличение гласных неверхнего подъема и совпадение их в звуке [и] независимоот качества гласного под ударением. Перед твердыми согласными: б'[и]да,ст'[и]на; б'[и]дой, ст'[и]ной; б'[и]ду, ст'[и]ну; ст'[и]ны, р'[и]ды и т.п.;перед мягкими согласными: с'[и]м'йа, м'[и]н'ат'; в'[и]з'ош, н'[и]с'ош;с'[и]л'е, ст'[и]н'е; в'[и]з'и, н'[и]с'и и т.п. Хотя “следы” яканьяпроскальзывают даже в речи лиц, имеющих высшее образование и работающих в сферепросвещения: зв'[a]зда, зв'[a]здой и т.д. В указанных слоях говора не исключенои еканье.

В20-е годы А. М. Селищев выделял в говорах семейских Забайкалья диссимилятивноеяканье, иканье и непоследовательно проведенное еканье, он же отмечалнаметившуюся тенденцию к смешению диссимилятивного типа яканья с ассимилятивным[Селищев 1920, 44-46]. Эволюцию диссимилятивного яканья в ассимилятивноеяканье, сильное яканье и иканье проследили последующие исследователи говоровсемейских [Калашников 1966; Копылова 1973]. Аналогичный процесс деформациидиссимилятивного яканья и изменение его в сильное наблюдается в некоторыхговорах поляков [Байрамова 1978, 191]. Сильное яканье распространено и у бывшихветковцев в Восточно-Казахстанской области [Маёрова 1967, 6], хотя современнымветковским говорам известны разнообразные типы яканья [Манаенкова 1974, 9].Иканье в говорах семейских А. М. Селищев рассматривал как “позднейшеенаслоение”, результат влияния соседей-сибиряков, и указывал, что “иканьепроведено непоследовательно не только в группе говорящих, но и в говоре одногои того же лица” [Селищев 1920, 40].

Итак,в говорах семейских Забайкалья под влиянием русского литературного языка и окружающихсибирских старожильческих говоров прослеживается тенденция к переходу отсильного яканья, наблюдаемого в речи старшего и части среднего поколений, киканью, более свойственному речи молодежи. В то же время, возможно, самосильное яканье развилось из диссимилятивного, о чем свидетельствует сохранениеего следов в речи носителей традиционного слоя говора.

3.Звонкая задненебная фонема ‹г› даже в речи носителей традиционного слоя говораутрачивает фрикативное образование [г.]. Стабильно она употребляется еще нарядус взрывным [г] в интервокальном положении: бо[г.]аты, б'е[г.]ат', мо[г.]илк'и‘кладбище’, я[г.]ода, о[г.]ород'ина, бри[г.]ад'ер и т.п.; на конце слова всоответствии с [г.] произносится [х]: творо[х], поло[х], сн'е[х], плу[х],д'ен'е[х], но[х] и т.п.

Вдругих позициях чаще выступает взрывное [г]: а) в начале слова перед гласными:[г]айутка ‘собачья конура’, [г]ород'ба ‘ограда, изгородь’, [г]умно, [г]утар'ит'и т.п.; но [г.]адко, [г.]овор'ит' и т.п.; б) в начале слова перед сонорными и[в]: [г]воздок, [г]л'ечок ‘небольшой глиняный горшок’, [г]нуса ‘гнусавый, в носговорящий человек’, [г]р'ебоват' ‘брезговать’ и т.п.; но [г.]лазл'ивый,[г.]руд'и, [г.]рамотный и т.п.; в) внутри слова перед сонорными и звонкимишумными согласными: по[г]л'ад'ет', со[г]р'об, ото[г]нат', ба[г]ровый и т.п.;но: у[г.]робл'ат', у[г.]р'абат'.

Вречи младшего поколения во всех позициях, как правило, наблюдается употреблениевзрывного [г] и только при оглушении в позиции конца слова наряду с [к]сохраняется употребление [х]: сн'е[к] – сн'е[х], дру[к] – дру[х], п'иро[к] –п'иро[х], д'ен'е[к] – д'ен'е[х] и т.п.

4.В речи старшего, преобладающей части среднего и некоторой части младшегопоколений прослеживается довольно последовательное изменение заднеязычных [к'],[г'] в [т'], [д'] в позиции перед гласными – и (е): тарач'[т']и ‘сдобныебулочки, ватрушки, смазанные или начиненные вареньем, ягодами и др.’,м'акуш[т']и ‘свежий домашний хлеб из пшеничной муки’, п'еч'[т']е, [т']ирп'ич';шан'[д']и ‘ватрушки с творогом, ягодами, картофелем и др.’, сапo[д']и,д'ен'[д']и, [д']еор[д']ин и т. п.

5.В речи представителей старшего поколения фонема ‹в› имеет губно-губноеобразование. В сильном положении она реализуется в билабиальном [w]; в слабыхположениях выступает то в неслоговом [ў], то в [у]-слоговом. Так, втрадиционном слое говоров в позиции конца слова [w] выступает преимущественноперед гласными: морко[w]а, тра[w]а, са[w]ана, добро[w]о, коро[w]ы, св'акро[w]ыи т.п.

Всередине слова перед согласными, особенно перед глухими шумными, и на концеслова, губно-губная фонема ‹в› чаще всего реализуется в [ў]: л'есто[ў]ка‘старообрядческие четки’, колдо[ў]ка, попо[ў]ская в'еUра, уста[ў]шыкоў,д'а[ў]ч'онт'и, П'атро[ў] д'ен', дро[ў], волко[ў], ушкано[ў] ‘зайцев’ и т.п.Перед звонкими шумными согласными и сонорными [ў] выступает реже: пра[ў]да,н'ада[ў]на, к'адро[ў]н'ик, ко[ў]р'ига и т.п.; чаще произносится [в]губно-зубного образования: пра[в]да, мура[в]л'и, ста[в]н'и, со[в]р'ем'онный,бр'о[в]на и т.п. В начале слова перед сонорными и звонкими шумными согласнымиупотребляется также [у]: [у]друх, [у]р'ем'а, [у]б'ит', [у]з'ал и т.п. В этомположении ‹в› может реализоваться в [у] и в приставках-предлогах, особенноперед глухими шумными согласными: [у]с'агда, [у]торой, [у] л'асу, [у] контор'е,[у] клуб и т.п.

Речимолодежи более свойственно губно-зубное образование ‹в› — [в], как и влитературном языке.

Условияупотребления [ў] и [w] в говорах семейских впервые были выявлены А. М.Селищевым [Селищев 1920, 50-51]. Однако современные исследователи наблюдаютизменения в нормах образования и употребления губных спирантов [Копылова 1973,43-51; Козина 1991, 35-41].

6.В традиционном слое говоров широко распространен протетический [в] передударенными [о] и [у]: [во]кна, [во]хлуп'ен' ‘гребень крыши’, [во]був', [ву]тка,[ву]ч'ит', [ву]ши и т.п.

7.В речи семейских старшего и части среднего поколений в соответствии с ‹ф›, ‹ф'›литературного языка произносятся звуки [хв], [хф] и/или [х]-[хв'], [хф'] и/или[х']: сара[хв]ан, сара[хф]ан, [хв']ирма, [хф']ирма, [х']ирма, М'итро[хв]ан,[Хв’]ил'ипп, [Хф']ео[хф]ан, [х]ронт, ин[х]арт, ши[х']ер и т.п. В речи младшегопоколения в соответствии с ‹ф›, ‹ф'› литературного языка произносится [ф],[ф']: [ф]артук, [ф]орма, сара[ф]ан, [ф']ерма и т.п., хотя в речи отдельных лицдовольно устойчиво сохраняется диалектное произношение.

8.Исключительно в речи носителей говоров старшего поколения фонема ‹х›реализуется в [с'] перед гласным – и в словах типа: руба[с']и, ор'еU[с']и,солоду[с']и, св'акру'[с']и и т.п.

8.Во всех слоях исследуемых говоров фонема ‹ј› реализуется в [й] в начале словаперед гласными и между гласными в корнях слов: [й]аичнэа, [й]аман ‘домашнийкозел’, по[й]ел, по[й]ехал и т.п.; в интервокальном положении: в глагольныхформах наст. вр.: работ[айе]т' – работ[айе]т, д'ел[айе]т' – д'ел[айе]т и т.п.;в окончаниях прилагательных: с'ем'ейск[айа], с'ерд'ит[айа], яр'ичн[уйу],бол'шерот[ойе], баловашн[ыйе] и т.п.; в окончаниях местоимений: йевонн[айа],как[уйу], н'екотор[ыйе] и т.п.; в окончаниях числительных: п'ерв[айа],втор[уйу] и т.п. Хотя в настоящее время в говорах, особенно в речипредставителей среднего и младшего поколений, наблюдается тенденция к утрате[й] в интервокальном положении в результате ассимиляции, которая привела кстяжению гласных в глагольных формах наст. вр.: думат, знат, застыват и т.п.; вокончаниях прилагательных, местоимений, числительных: полова, столова, банна(судомойка) и т.п.; котора, тако и т.п.; ч'етв'орту, п'ату и т.п. Подобныеявления А. М. Селищев квалифицировал как “наносные севернорусские черты”,считая, что “семейщине свойственны нестяженные сочетания: краснаја погода,плахоја лета” [Селищев 1921, 26, 28].

10.Характерной чертой семейских говоров является произношение в существительныхдвойного мягкого согласного на месте [tj]: св'и[н'н']а, ботв'и[н'н']а,собра[н'н']е, кр'ашэ[н'н']е, сва[т'т']а, лоску[т'т']а, расп'аU[т'т']е,подпо[л'л']а, но[ч'ч']у. В настоящее время эта черта постепенно начинаетутрачиваться.

11.В целом в исследуемых говорах различаются согласные на месте ч и ц в [ч']–[ц]:[ч']ай – [ц]эп и т.п. Однако в речи некоторой части носителей традиционногослоя говоров наблюдается согласный [ц'] на месте ч: св'е[ц']а, ту[ц']а,[ц']алов'ек, на[ц']ал'н'ик, до[ц']т'и, скот покон[ц']ал'и, потомы[ц']а,Со[ц']ел'н'ик, вра[ц']ей-то н'е було и т.п. Речи этих носителей говороводновременно свойственно смешение [ш], [ж] с [с], [з], шепелявость мягкихсибилянтов: за[ш]ушило, суп [ш] м'асом, одёжу [ш]к'ину и т.п.; ворота[з']ал'езные, дра[ж]н'ил и т.п.; [cш']астра, ф[cш']о, [cш']в'ет пот'ер'алс'а 'опотере зрения’, [зж']амой, во[зж']н'ес'ен'н'е, и[зж']в'оска и т.п.

Подобноеявление наблюдал в свое время по всем семейским селам А. М. Селищев и полагал,что оно развилось у старообрядев после их переселения в Забайкалье, хотя и неисключал, что могло быть перенесено из материнских европейских говоров (Селищев1920, 53–55). Современные исследователи фонетики говоров семейских шепелявостьсибилянтов и спорадическое мягкое цоканье больше склонны считать реликтомматеринских диалектных основ (Козина 1987).

Крометого, в речи носителей говоров, преимущественно старшего поколения, наблюдаютсяслучаи утраты затвора у аффрикаты ц: [c]в'аток, [c]ыпушт'и ‘цыплята’,кур'и[c]а, ул'и[c]а, кон'е[c] и т.п.

12.Наличие сочетания [бм] в речи всех поколений носителей исследуемых говоров:о[бм]ан, о[бм]анщик, о[бм]отка, о[бм]олот и т.п.

13.Шипящие фонемы ‹ж› и ‹ш› твердые: [ж]ана, му[ж]ык, [ж]ардушник ‘тонкие высокиемолодые деревья, годные на жерди’, дол[ж]он, жэн[ш]ына, [ш]ыбко. Также твердопроизносятся долгие шипящие [жж] и [шш]: во[жж]ы, дро[жж]ы, зав'а[шш]ан'н'е ит.п. Произносится [жж] в слове езжу, в словах с корнем дожд-; а [шш] – в словахтипа ящик, щука (т.е. на стыке морфем), в слове еще и в слове счет (иоднокоренных).

14.Почти повсеместно в речи семейских разных поколений наблюдается произношение[с] и [с'] на месте сочетаний [ст] и [с'т'] на конце слов: мо[с], ро[с],хво[с], кр'е[с] и т.п.; ко[с'], т'е[с'], старо[с'], пр'а[с'], шер[с'], пу[с'],е[с'] и т.п.

15В традиционном слое семейских говоров наблюдается протетический [и] в словах сначальным сочетанием “плавный + гласный” в ударенном слоге: [и]ржат', [и]рвать,[и]л'дом и т.п.; протетический [а] – в слове [а]ржаной; начальный элемент вслове где – [и]д'е.

16.Отмечены диалектные замены начального сочетания согласных в слове пшеница:п[а]шеница, п[ы]шеница.

17.В традиционном слое изучаемых говоров наблюдается гласный [а] на местезаударного конечного е в окончании 2 л. мн. ч. глаголов: проход'и[т'а],дожив'о[т'а], услыши[т'а] и т.п.; гласный [а] на месте заударного конечного ипосле [л] в окончании мн. ч. глаголов: од'ива[л'а], строи[л'а], корм'и[л'а],бы[л'а'] и т.п.

Морфологические особенности

1.В традиционном слое говоров у сущ. ж.р. на -а с ударенными окончаниями и основойна парный твердый согласный в форме Р. п. ед. ч. отмечено окончание -е: ужан'е, от с'астр'е, кол пл'ит'е, кол изб'е; в безударном положении – окончаниеи(ы): у мам'и, с работы, вокруг школы. В речи представителей младшего изначительной части среднего поколений в подобном случае наблюдается окончание-ы: у жены, от с'естры, кол пл'иты, кол избы; с работы, вокруг школы (приединичных случаях употребления от с'естр'е, кол пл'ит'е).

2.Формы сущ. ср. р. с твердой основой в И. п. мн. ч. образуются с помощьюокончания -ы: п'атны, в'окны, с'олы, в'одры и т.п.

3.Во всех слоях исследуемых говоров зафиксировано совпадение окончаний Тв. и Д.п. существительных: тарач'т'и с ягод[ам], п'ирожт'и с грыб[ам], полол'ирук[ам], пр'алка с выр'еск[ам], молоко лагун[ам] продава'л'и и т.п.

4.В традиционном слое говоров семейских, по-видимому, отсутствовал класс сущ. ср.р., а составляющие его сущ. относились к м. р.: был з'имовьё, бр'евно кру'глый,с'ем'енный масло, т'есто растро'нулся, в'ес' л'ицо, воко'шко отвор'онный,поганый в'едро и т.п.

5.В традиционном слое изучаемых говоров личные местоимения 1 и 2 л. ед. ч., атакже возвратное местоимение в Р. и В. п.п. имеют окончание -е: у м'ин'е, ум'ен'е; у т'иб'е, у т'еб'е (реже – у тоб'е); у с'иб'е, у с'еб'е (реже – у соб'е);в'ид'ишь м'ин'е, м'ен'е; т'иб'е, т'еб'е (реже – тоб'е); с'иб'е, с'еб'е (реже –соб'е). В речи носителей говоров младшей и значительной части среднейвозрастных групп в подобных случаях начинает преобладать общерусская норма с-а: м'ин'а, т'иб'а, с'иб'а.

6.В речи представителей старшей возрастной группы зафиксировано употреблениеличн. местоим. м. р. ед. ч. И. п. в формах [w]он и [j]он наряду с он, мн.ч.И.п. – оны, он'е, он'и: [j]он н'е уход’ит, [w]он бравый, оны [дети] растут',он'е уехатч'и и т.п. Молодежи свойственны формы — он, он'и.

7.В традиционном слое говоров наблюдаются особенности в употреблении местоимениятот: в форме ед. ч. ж. р. И. п. – тая, В. п. – тую; в форме И. п. ед. ч. ср. р.– тое (и тоя), И. п. мн. ч. – тые (и тэи, т'еи, т'ее): тая ул'ица, туюпросм'ешн'ицей звал'и, тэи и э'т'и вр'ем'ена', т'ее н'е ста'л'и поп'ер'еч'ит' ит.п.

Распространениевсех перечисленных выше форм местоимения тот в говорах старообрядцев Забайкальяв начале века регистрировал А. М. Селищев и проводил параллели с говорамилипован Добруджи [Селищев 1920, 60].

Речимолодежи соответственно свойственны общерусские нормы – та, ту, то, т'е.

8.В традиционном слое говоров отмечено сосуществование окончаний -ой и -ей в Р.,Д., Тв., П. п. ед. ч. ж. р. местоим. тот, один: той, одной и тэй, однэй: уоднэй б'ар'оз'ины, однэй тру'дно кос'ит', с тэй сторон'е, на тэй ул'ицы и т.п.Молодежь употребляет формы той, одной.

9.В традиционном слое говоров наблюдается [т'] в окончаниях 3 л. глаголов:ид'от'– ид'у'т', т'кот' – ткут', роб'ит' – роб'ут', курн'от' – курнут', сп'ит'– сп'ат', л'уб'ит' – л'уб'ут' и т.п…

10.Во всех слоях исследуемых говоров безударные окончания 3 л. мн.ч. глаголов IIспряж., как правило, совпадают с соответствующими окончаниями глаголов I спряж.:завар'ут' – зав'арут, п'ил'ут' – п'ил'ут, положут' – положут, ждут' – ждут ит.п.

11.В речи носителей говоров старшего поколения зафиксирована форма инфинитиваглагола идти – итит': ит'ит' по ул'ице, ит'ит' домой и т.п.

Итак,фонетические и морфологические особенности говоров старообрядцев (семейских)Забайкалья свидетельствуют о том, что несмотря на более чем двухсотлетнееконтактирование с окружающими сибирскими старожильческими говорами, средне- исевернорусскими в своей основе, и говорами местного бурятского населения, атакже несмотря на все возрастающее воздействие литературного языка, онисохраняют в своем традиционном слое основные черты материнских южнорусскихговоров.

Однаков специфических условиях Забайкалья, а также при воздействии литературногоязыка дифференциальные материнские черты постепенно вытесняются. Так, еще А. М.Селищев отмечал “замечательно сильное воздействие” на другие говоры говоровсибиряков-севернорусов и указывал на судьбу семейских, которые “вопреки своемустремлению жить обособленно от “сибиряков”… не могли устоять, чтобы неподдаться влиянию “сибирских” говоров” [Селищев 1921, 8].

Сопоставительнаяхарактеристика реализации фонетических и морфологических особенностей в речипредставителей разных поколений показывает, что в исконных фонетической иморфологической системах этих говоров, развивающихся в течение стольдлительного времени под влиянием русских сибирских старожильческих говоров ирусского литературного языка (т.е. в условиях междиалектного и внутриязыковогоконтактирования), произошли процессы, которые завершились сменой старых форм,утверждением новых, например, твердое произношение долгих шипящих [жж] и [шш],утрата конечного звука [т] в звукосочетаниях [ст], совпадение безударныхокончаний у глаголов I и II спряж. в форме 3 л. мн. ч. и др.; в других случаяхпроцесс смены фонетических и морфологических норм еще не завершился, например,переход от яканья к иканью, произношение губно-зубного [в] на местегубно-губного [w], взрывной [г] на месте [г]-фрикативного, утрата [j] винтервокальном положении, сопровождаемая ассимиляцией и стяжением гласных,утрата существительными двойного мягкого согласного на месте сочетания [tj],появление окончания -ы наряду с -е у сущ. ж.р. на -а с ударенными окончаниями иосновой на парный твердый согласный в форме Р. п. ед. ч., появление окончания-а наряду с -е у личных местоимений 1 и 2 л. ед.ч., а также возвратногоместоимения в Р. и В. п.п., замена [т'] на [т] в форме 3 л. глаголов наст.времени ед. и мн. ч. и др.

Общейтенденцией изменения фонетической и морфологической систем является сближениедиалектных систем с литературным языком, хотя это процесс достаточнодлительный.

Список литературы

БайрамоваТ.Ф. Именное и местоименное склонение в говоре поляков на Алтае (К проблеме взаимодействиярусских говоров): Автореф. дис. … канд. филол. наук. – Томск, 1978.

БельковаВ.А. Судьба южнорусского говора в условиях инодиалектного окружения(фонетико-морфологический очерк): Автореф. дис. … канд. филол. наук. – Воронеж,1970.

КалашниковП.Ф. К изучению говора семейских // Тр. кафедр русского языка вузов ВосточнойСибири и Дальнего Востока. – Улан-Удэ, 1966. Вып.4.

КозинаО.М. Губные спиранты в семейских говорах // Современные русские говоры. – М.,1991.

Онаже. Особенности произношения сибилянтов в речи русских старожилов Бурятии //Фонетические исследования языков и диалектов Бурятии. – Улан-Удэ, 1987.

КопыловаВ.И. Фонетическая система говора семейских Красночикойского района Читинскойобласти. – Улан-Удэ, 1973.

МаёроваК.В. Говор села Боровки Шемонаихинского района Восточно-Казахстанской области:Автореф. дис. … канд. филол. наук. – М., 1967.

МанаенковаА.Ф. Язык Ветки: Дис. … д-ра филол. наук. – Минск, 1974.

СелищевА.М. Забайкальские старообрядцы. Семейские. – Иркутск, 1920.

СелищевА.М. Диалектологический очерк Сибири. – Иркутск, 1921.

ЮмсуноваТ.Б. Лексика говора старообрядцев (семейских) Забайкалья. – Новосибирск, 1992.

Т.Б. Юмсунова. ФОНЕТИЧЕСКОЕ И МОРФОЛОГИЧЕСКОЕ СВОЕОБРАЗИЕ ГОВОРОВ СТАРООБРЯДЦЕВЗАБАЙКАЛЬЯ.