Реферат: Юрислинвистическая экспертиза газетно-публицистических текстов с неявной коммуникативной функцией высказывания

Т. В. Чернышова

Публицистическаясфера употребления языка имеет ряд характерных особенностей, отличающих ее отвсех прочих сфер общественной деятельности. Квинтэссенцию этого понятия можноизвлечь из словарного толкования лексемы публичный: "<лат. publicus>общественный — совершающийся в присутствии публики, открытый, гласный;общественный, не частный" [Современный словарь иностранных слов, 1992, с.502]. В свою очередь, слово публицистика данный словарь также возводит клатинскому слову publicus (общественный), трактуя его как «вид литературы,посвященный актуальным общественно-политическим вопросам и текущей жизниобщества» [Современный словарь иностранных слов, 1992, с. 502], т.е.интересным для широкого круга членов этого общества — читателей, если говоритьо газетной публицистике. Генетическая близость этих понятий, на наш взгляд,определяет то обстоятельство, что, по замечанию Ю.В. Рождественского,«оратор (и публицист! — Т.Ч.) всегда отвечает за последствия своей речи,так как то, что он говорит, касается не воображаемых обстоятельств, ареальности, и он сам — действующее лицо среди других лиц в его аудитории»[Рождественский, 1997, с. 178].

«Речь- это вид межчеловеческой коммуникации» [Розеншток-Хюсси, 1994, с. 49].Данное определение как нельзя лучше подходит и к публичной, и кпублицистической речи, ибо ни в одной другой сфере в коммуникацию невовлекается такое практически неограниченное число участников. Однако говоритьпублично — «это большой и благородный риск» [Розеншток-Хюсси, 1994,с. 49], так как использование речи, особенно, по нашему мнению, в сферегазетной публицистической коммуникации, «так или иначе сопряжено с риском:знак может быть неверно истолкован; знак может служить средством обмана.Говорящий может ошибаться; он может оказаться не в состоянии членораздельнопередать то, что он имеет в виду» [Розеншток-Хюсси, 1994, с. 50]. Такимобразом, риск, обусловленный употреблением речи в газетно-публицистическойсфере, прежде всего связан а) с особенностями восприятия печатного текста(когда автор и адресат разделены в пространстве) и возможностью неединственнойего интерпретации; б) с глобальной коммуникативной функцией высказывания,избранной автором для передачи информации и воздействия.

Приэтом следует заметить, что любой текст СМИ, содержащий те или иные утвержденияо каком-то лице или организации, может в принципе быть оспорен в судебномпорядке" [Понятия чести и достоинства, 1997, с. 60-61], даже если автортекста (например, журналист) будет соблюдать все меры предосторожности и избегать«зоны риска». Причина этого — в особенностях речевого (языкового)общения как «одной из форм социального взаимодействия, носящего нередкоконфликтный характер» [Голев, 1999, с. 5].

Объектомнашего анализа в данной статье являются газетно-публицистические тексты,коммуникативная функция которых завуалирована [1]. Речь идет о так называемыхдвусмысленных (многомысленных) текстах, косвенно выражающих инвективный смысл[2]. Сложность юрислингвистической экспертизы подобных текстов обусловлена тем,что такие тексты, как правило, многослойны, рассчитаны на целенаправленное иполное использование глубинных уровней языка и сознания, что в современныхусловиях «измененного состояния сознания» [3] далеко не всегдаиспользуется «в гуманных, общественно-полезных целях, какпоследовательность объединенных синтаксическим, морфологическим, фонетическим исемантическим параллелизмом предложений, каждое из которых основано награмматических структурах определенного слоя языка» [Спивак, 1987, с. 81].

Многослойные(и в языковом, и в смысловом отношении) тексты требуют многослойного анализа.Как практически осуществить такой многослойный анализ? В качестве одного извозможных вариантов может быть использована методика разноуровнего анализатекста, принятая в практике литературного редактирования. Литературноередактирование рассматривает текст как сложное образование, состоящее изнескольких уровней (или слоев). Во-первых, текст — это запечатленная речь,выраженная языковыми средствами, поэтому он состоит из единиц речи: слов, словосочетаний,предложений и т.д., в которых слова и предложения связаны между собойсинтаксически. Во-вторых, текст — это запечатленная мысль, состоящая из единицмышления (логических единиц): понятий, суждений, умозаключений и их систем,связанных логическими отношениями. В-третьих, речь — это композиционное целое,в котором единицы связаны между собой композиционными, структурно-логическимиотношениями. В-четвертых, рубрикационно-графически оформленное единство,состоящее из абзацев, параграфов, глав, частей и т.п. [Мильчин, 1980, с. 37].При этом все структурные и смысловые единицы текста тесно взаимосвязаны ивзаимозависимы. Эта взаимосвязь и взаимозависимость предопределяют структуру исхему редакторского анализа. Он протекает по единицам текста разного уровнятаким образом, что анализируемая единица постоянно соотносится с другими как вплане выражения, так и в плане содержания. Использование методики разноуровнегоредакторского анализа в практике юрислингвистической экспертизы позволяет нетолько глубоко понять текст (т.е. определить авторский замысел и авторскиенамерения), не только установить в тексте смысловые и логические связи,определить особенности стиля автора, но также установить его коммуникативнуюстратегию — глобальные коммуникативные функции высказывания. То есть, на нашвзгляд, на основе такого многослойного анализа достаточно определенно можносудить о степени инвективности высказываний текста.

Иллюстрациейпредложенной многоуровневой методики анализа текста в целях юрислингвистическойэкспертизы может служить анализ двух газетных статей, послуживших поводом длявозбуждения иска о защите деловой репутации городского рекламногоеженедельника. При этом эксперту предлагалось следующее: 1) установить характерзависимости между выводами автора статьи Т., заключенными в столбцах 1, 2 и 4(об откровенно заказном характере публикаций СМИ края, очернительстве идискредитации конкурентов на рынке, фальсификации фактов, неэтичном отношениигазет к фирмам и т.п.) и журналистским обзором публикаций еженедельника,приведенном в столбцах 2 и 3; 2) можно ли утверждать, что выводы автора статьисодержательно-логически вытекают из анализа публикаций еженедельника?

Необходимозаметить, что в распоряжении эксперта находились две статьи: статья-обзоржурналиста И. «Бизнес — бизнесом, но красота превыше всего» изгородского еженедельника и статья Т. «Чем слово ваше отзовется»,опубликованная в городской газете и представляющая собой отклик на первуюпубликацию.

Известно,что структура текста состоит из языковых элементов разного типа, принципиальноотличающихся друг от друга и друг от друга не зависимых. Одни лежат в планесодержания и, составляя логическую основу текста, соотносят его сдействительностью. Другие (их чаще всего называют стилеобразующими) составляютплан выражения и соотносят текст с адресатом, воспринимающим. По замечанию В.В.Одинцова, «лингвостилистический анализ обычно ограничиваетсястилеобразующими элементами (стилистически окрашенными языковыми средствами), ао содержании говорится постольку, поскольку слова не могут не выражатьсмысл» [Одинцов, 1980, с. 53-55]. Этим же, на наш взгляд,«грешат» многие экспертные тексты, выполненные как лингвистами, так илитературоведами.

Посколькутекст — это запечатленная мысль, то разноуровневый анализ текста в целяхюрислингвистической экспертизы удобнее всего начинать с выявленияпредметно-логической основы текста, конструируемой так называемымирационально-логическими структурами, непосредственно соотносящими текст сдействительностью. Для выявления предметно-логической основы текста можноиспользовать методику свертывания текста [4]. Проведенный на основе методикисвертывания логико-смысловой анализ позволяет указать ряд логическихнесоответствий в аргументации Т.

Встатье Т. главная мысль автора, представляющая собой обвинение журналиста И. вфальсификации фактов и преднамеренном их искажении, сформулирована следующимобразом: беря на себя непосильную «роль эксперта», «некоегоэкскурсовода-консультанта, автор ориентирует здешних женщин, куда лучше пойти запокупками и на что при этом обратить внимание». При этом указывается, чтожурналист, «беря на себя ответственность выдавать свое мнение заобъективное мнение большинства, допускает отдельные сравнения», «чтоставит под сомнение деловую репутацию» торговой фирмы.

Статьякомпозиционно строится таким образом, что в неблаговидном поступке журналистаИ. у читателя не возникает никаких сомнений. В этом его убеждает логикаавторского построения: в 1-м абзаце, безотносительно к объекту критики (статьежурналиста И.), говорится о том, что одним из нарушений «Закона орекламе» является неэтичность некоторых статей, содержащих скрытуюрекламу; 2-й абзац повествует о том, что заказной характер некоторых публикацийприводит к тому, что в прессе с целью очернительства допускаются разного роданарушения закона; 3-й абзац констатирует, что хотя анализируемая статья и неносит заказного характера, все-таки в ней есть черты неэтического отношенияавтора (журналиста И.) к «фирме и ее работникам»; 4-й абзац указываетна то, что субъективное мнение журналиста И. ставит под сомнение репутациюторговой фирмы; 5-й абзац продолжает тему подрыва репутации и внушает якобыпотерпевшей фирме мысль о возможности публичной защиты от «неэтичнойрекламы».

Однакоуглубленный логико-смысловой анализ статьи Т. позволяет обнаружитьмногочисленные логические несоответствия в аргументации автора.

Первоепротиворечие мы находим в абзаце 2, где в рассуждениях Т. наблюдается нарушениезакона тождества (одного из основных законов формальной логики, соблюдениекоторого обеспечивает аргументированность авторского изложения). В предложении5 автор говорит о том, что очернительство конкурента — особенность российскогобизнеса. В следующем предложении слово «бизнес» подменяется лексемой «пресса»:«И с целью дискредитировать конкурента на рынке определенных товаров иуслуг в прессе применяются различные трюки: от откровенной фальсификациисобранных фактов до невинного, на первый взгляд, обзора ассортиментатоваров». Таким образом, происходит подмена и сужение понятия в интересахавтора статьи Т.: тезис «очернительство — особенность бизнеса»незаметно подменяется другим: «очернительство — особенность прессы».

Следующеепротиворечие находим в этом же абзаце, где автор говорит о разного роданарушениях «Закона о рекламе» с целью очернительства. По мнению Т., кним относятся как откровенная фальсификация фактов, так и «невинные»обзоры ассортимента товаров. Следовательно, обзор как жанровая форма подачиматериала, вследствие нарушения автором правила деления понятия, также попадаетв разряд «очернительских», так как, по мысли автора, в немдопускаются частые упоминания названий фирм, разного рода сравнения.

Третьепротиворечие, допущенное автором, также находим во 2-м абзаце. Вскрываясодержание понятия «заказной», автор определяет его довольно широко:«Поводом для таких статей может быть как полученное от редакции задание(на наш взгляд, фактор объективный. — Т.Ч.), так и уязвленное самолюбие авторастатьи, которого оскорбила какая-нибудь хамоватая продавщица» (данныйфактор, напротив, относится к разряду субъективных. — Т.Ч.). Далее Т.формулирует вывод о явно субъективной позиции, представленной в статьежурналиста И., из которого, на наш взгляд, логично следует, что данный«обзор» (этот термин используется только в статье Т.), будучисубъективным, никак не может носить заказной характер, разве только журналистсам себе его «заказал» (!).

Лишьв 3-м абзаце Т. наконец обращается непосредственно к статье журналиста И. Приэтом автор не утверждает, что статья эта является заказной, однако указывает,что «в ней просматриваются черты неэтичного отношения к фирме и ееработникам». В данной фразе легко усмотреть нарушение закона достаточногооснования, ибо соотношение суждений «заказная статья должна содержатьнеэтичные высказывания», а «незаказная статья не должна содержатьнеэтичные высказывания» не является причинно-обусловленным.

Посколькупереход между 2-м и 3-м абзацами осуществляется Т. с нарушением законадостаточного основания и без каких-либо комментариев, все изложенное в 1-м и2-м абзацах, в соответствии с закономерностями смыслового восприятия текстачитателем [Мучник, 1997, с. 5-9], воспринимается как имеющее прямое отношение кпубликации журналиста И. Данный «маневр» (манипуляция) позволяет Т.сформулировать далее главный тезис всего текста: статья журналиста И. содержит«черты неэтичного отношения к фирме и ее работникам». Таким образом,привлечение логико-смыслового анализа позволяет определить смысловой стерженьтекста, вокруг которого организуется остальной материал, а также выявитьмеханизм убеждения, через который осуществляется воздействие на читательскоевосприятие. В данном случае это сознательное (или неосознанное) нарушениезаконов и правил формальной логики (логики построения текста).

Последующиеабзацы статьи Т. представляют собой развитие главного тезиса. Дальнейшееиспользование логико-смыслового анализа позволяет найти противоречия и вразвивающих тезисах.

Во-первых,традиционному посещению магазинов журналистом «для обновления» еголичного гардероба Т. приписывает обобщающую цель: "…беря на себя рольнекоего экскурсовода-консультанта, автор ориентирует здешних женщин, куда лучшепойти за покупками и на что при этом обратить внимание". Данная мысльцеликом принадлежит Т. и вытекает из его предыдущих рассуждений. Длядоказательства этого был проведен логико-смыс-ловой и стилистический анализстатьи журналиста И.: «Бизнес — бизнесом, но красота превыше всего».Согласно проведенному анализу, автор выступает в данной статье в роли покупателяи смотрит на достоинства и недостатки товара именно глазами покупателя, а негида или экскурсовода. Об этом свидетельствует и использование журналистомприема повествования от 1-го лица единственного числа. В тексте И. такие формыупотребляются 83 раза (провожу, задерживаюсь, смогу найти, определила,включила, предпочитаю, присмотрела, распрощалась, купила, завершаю, растеряласьи др.). Особенно показательно использование журналистом личных и притяжательныхместоимений (48 употреблений), свидетельствующих о субъективном авторскомвосприятии и ни в коей мере не позволяющих расценивать их как навязываниекому-либо своего мнения: я, меня, у меня, мой, свой, по-моему и т.д. Такимобразом, анализируемая фраза Т. также представляет собой нарушение законатождества, так как цель и задачи журналиста он подменяет своими и строит на нихдалее свое рассуждение.

Во-вторых,Т. утверждает, что, говоря о разнице в ценах на женскую одежду в разныхмагазинах, журналист не учитывает тот факт, что в не устроившем его магазине всеотделы арендованные. На наш взгляд, журналист и не должен был этот фактучитывать, так как он стоит на позиции покупателя, которого интересует толькокачество товара и его цена. Таким образом, данный тезис не являетсясущественным для доказательства мысли Т. о якобы допущенном журналистом«неэтичном отношении к фирме и ее работника».

В-третьих,далее в этом же абзаце Т., обвиняя журналиста в «неэтичности», самдопускает некорректное манипулирование фактами, приводя в качестведоказательства необъективной характеристики цен в магазине данные из статьи ещеодного журналиста. Очевидно, что к критикуемой статье И. это упоминание неимеет никакого отношения, следовательно, не может быть признаноудовлетворительным.

Наконец,в-четвертых, единственный тезис, который хоть в какой-то мере развивает главнуюмысль Т. о неэтичном отношении журналиста И. «к фирме и ееработникам», — это утверждение о том, что, «делая выводы по разницецен и возможности выбора, автор допускает определенные сравнения». Слово«определенные» многозначно. В его состав входят такие значения, как1) «твердо установленный, назначенный»; 2) «вполне сложившийся,определившийся»; 3) «известный, тот или иной, некоторый»; 4)«несомненный, безусловный, бесспорный» [Словарь русского языка,1981-1984]. В данном контексте оно является ключевым и указывает на то, что впроцессе сравнения журналист И. преследовал какие-то свои цели, о которых,правда, Т. не сообщает. По всей видимости, автор имеет в виду сравнение цен имоделей одежды в разных магазинах, которое, по его мнению, сделано журналистомнеэтично.

Дляопределения справедливости этого упрека в адрес журналиста был проведенстилистический анализ лексики, использованной им в статье, на основаниикоторого сделан ряд наблюдений.

Авторговорит в статье только об отделе женской одежды на втором этаже магазина,таким образом, обвинение в том, что его «личное мнение ставит под сомнениерепутацию» всей фирмы, не соответствует действительности.

Лексика,используемая И. для описания товаров отдела женской одежды, в целом относится кразряду нейтральной: «отдел женской одежды на втором этаже»,«здесь я нередко покупала добротные вещи», «я по традициизашла» и т.д. Критические замечания высказаны в корректной форме (черезсочетание нейтральных лексических единиц и отрицательных частиц, безупотребления лексики, содержащей отрицательную или негативную окраску) икасаются лишь цен и фактуры материала: «модель не устроила меня»,«я редко подбираю не только подходящее по вкусу, но и по достатку»,«посещение меня окончательно разочаровало», «выставленные моделине устроили меня» и т.д. Подбор лексики и постоянное употребление личныхместоимений указывают на то, что автор, становясь на позицию покупателя,высказывает исключительно свое мнение, не считая его всеобъемлющим иобязательным для всех.

Чтокасается сравнения, то оно осуществляется журналистом также очень корректно.Сравниваются лишь цена, фактура и модели, ни слова не говорится ни о качествеобслуживания, ни о качестве исполнения товаров. Например, если в данноммагазине автору были предложены однотипные (коричневые) костюмы из ткани типакримплен, отделанные искусственным мехом, а также платья из искусственногошелка и крепа, то в других магазинах она нашла так привлекающие ее образцы изнатуральных тканей, что также характеризует личные пристрастия автора.Следовательно, подобные сравнения не могут оцениваться как предвзятые, так каккасаются объективных понятий: цены, фасона, фактуры ткани.

Поскольку,как было показано ранее, журналист характеризует товар с позиций покупателя, товряд ли справедлив упрек Т. относительно того, что суждение о цене и фасонепокупатель должен складывать на основании предварительных опросов и отзывов, ане пользоваться единственно верным в подобной ситуации критерием: «нравится- не нравится», «доступно по цене — не доступно». Автор статьиТ. «Чем слово ваше отзовется» и сам не отрицает, что мнениежурналиста в критикуемой им статье субъективно, так как, «возможно,другого человека устроили бы и качество вещи, и ее цена». Поэтомуследующие далее его рассуждения относительно того, что «оценочная критикав прессе формирует общественное мнение и подобная интерпретация взглядов (какаяинтерпретация? чьих взглядов? — Т.Ч.) может отразиться на потере клиентурымагазином», воспринимаются в данном контексте как демагогические, своегорода — общие места, стереотипы.

Известно,что публицистический стиль выполняет две основные функции: информационную ивоздействующую, попытка ввести ограничение на свободное получение информацииможет быть расценена как ограничение прав потребителя, с одной стороны, иограничение свободы печати, с другой. Воздействующая функция реализуется черезподбор языковых средств, композицию статьи, что позволяет автору выразить своеотношение к фактам действительности, т.е. субъективно отразить объективное, чтооживляет информацию, делает ее интересной и читаемой [5]. Таким образом,использованная журналистом в статье форма повествования от первого лица, атакже подбор лексических единиц не противоречат правилам употребления языка всредствах массовой информации. По замечанию Ш. Балли, "…живая речь во всехсвоих проявлениях обнаруживает рассудочную сторону и эмоциональную сторону,представленные в очень различных пропорциях в зависимости от душевногосостояния говорящего, конкретной ситуации и социальной среды" (цит. по:[Одинцов, 1980, с. 61]). Ему вторит В.В. Виноградов, утверждавший, что«любая убеждающе-организующая массовая информация должна бытьэмоционально-заражающей, а не только содержательно-рационалистической» [Виноградов,1963, с. 6]. И, наконец, В.В. Одинцов констатирует, что "…в языке массовойкоммуникации соединение, взаимодействие рационального и эмоционального, логикии экспрессии очевидно" [Одинцов, 1980, с. 60].

Продолжаяанализ развивающих тезисов Т., обратимся к 4-му абзацу, в котором Т.утверждает: «все выводы в статье подаются как личное мнение автора».Верный тезис получает далее неверное истолкование. Здесь мы находим еще однопротиворечие, допускаемое автором. Утверждая, что все выводы журналиста — еголичное мнение, Т. пишет, что опытные журналисты, берясь за подобный обзор,«обычно строят свои выводы на основе проведенных специалистами проверок,тестирования товаров и, конечно же, отзывов потребителей». Таким образом,получается, что опытные журналисты лишены возможности высказывать своесобственное мнение, что, конечно же, не соответствует действительности.

Ктому же слово «обзор» употребляется лишь в статье Т. В статьежурналиста И. это названо скромнее: «посещение магазинов с цельюобновления гардероба». Использование Т. одного слова вместо другого несет,на наш взгляд, важную смысловую нагрузку: назовите рассказ о путешествии потрем не самым крупным и популярным среди горожан магазинам города«обзором», и к вам уже можно предъявить все претензии внекомпетентности и субъективизме. Но в статье журналиста И. речь идет именно опосещении трех магазинов, он не претендует на всеобъемлющий аналитический охватинформации (об этом свидетельствует и композиция, и логика изложения, и стильстатьи), поэтому обвинение его в некомпетентности и неточности передачиинформации должны быть признаны несостоятельными.

Интересноотметить, что в анализируемых абзацах Т. не приводит фактов, которые быподтвердили его слова относительно того, что информация журналиста И.«носит искаженный или неточный характер», например, что материалы, изкоторых сшиты платья и костюмы, продаваемые в магазине, изготовлены не изискусственных, а из натуральных тканей; отделаны не искусственным, анатуральным мехом; что представленные костюмы не однотипны, разнообразны; чтоцены их значительно ниже указанных журналистом и т.д. Только так Т. мог быдоказать справедливость своих претензий. Но поскольку он этого не делает, тонапрашивается логический вывод: информация, приведенная в статье журналиста И.,передана автором объективно, а упреки в том, что она «носит искаженный илинеточный характер», не соответствуют действительности и могут бытьрасценены журналистом и редакцией городского еженедельника как подрывающие ихделовую репутацию.

Темне менее в следующем, пятом, абзаце Т. продолжает на основе общих рассуждений оправах журналиста и возможных последствиях его выступления в печати настаиватьна якобы имеющихся у автора некорректных сравнениях, на подрыве репутации фирмыи т.п. При этом Т. и сам не очень уверен в своей абсолютной правоте — об этомсвидетельствует наличие в его тексте вводных слов и конструкций вероятностногохарактера, например: «не буду утверждать, что статья, которую я привожуниже в качестве примера, носит заказной характер, однако…»,«возможно, другого человека устроили бы и качество вещи, и ее цена»,«репутация фирмы может пошатнуться», «прочитав подобную статью,читатель может согласиться с изложенными в ней доводами» и т.п.

Такимобразом, использование методики разноуровнего анализа в практикеюрислингвистической экспертизы позволяет не только глубоко понять текст (т.е.определить авторский замысел, авторские намерения и их реализацию), не толькоустановить в тексте смысловые и логические связи, выявить логические исмысловые приемы аргументации, определить особенности стиля автора, но такжеустановить его коммуникативную стратегию — глобальные коммуникативные функциивысказывания. На наш взгляд, коммуникативная функция статьи Т. состоит в том,чтобы доказать заказной характер публикации журналиста И. и внушитьруководителям фирмы мысль о том, что его коллектив оскорблен и можетпотребовать юридической защиты.

Крометого, этот анализ помог нам ответить на вопросы, поставленные перед экспертом(см. выше). Мы не нашли в тексте Т. развития и доказательства тезиса о том, чтов статье журналиста фальсифицируются и преднамеренно искажаются факты, ставящиепод сомнение деловую репутацию фирмы. В то же время стилистический анализстатьи Т. позволил выявить около 19 словосочетаний, имеющих отрицательную илинегативную стилистическую окраску, что может быть интерпретировано как подрывавторитета и деловой репутации еженедельника (в совокупности с указанными вышелогическими и смысловыми несоответствиями).

Статьяжурналиста И. становится непосредственным объектом описания Т. лишь в 3-м и 4-мабзацах. Слова, содержащие негативную стилистическую окраску, распределяются встатье Т. следующим образом: 1-й абзац — нет; 2-й абзац — 7 языковых единиц:откровенно заказной характер, очернительство, дискредитировать конкурента, впрессе применяются различные трюки, фальсификация собранных фактов, уязвленноесамолюбие автора, которого оскорбила какая-то хамоватая продавщица; 3-й абзац — три языковых единицы: допускает определенные сравнения, преднамеренноеискажение факта, реакция будет однозначно негативной; 4-й абзац — три языковыхединицы: непосильная роль эксперта, ставит под сомнение деловую репутацию,раскритикованный магазин; 5-й абзац — шесть языковых единиц: репутация… можетпошатнуться, другая сторона медали, допуская некорректные сравнения, вводячитателя в заблуждение, распространяя неточные или искаженные сведения,порочащие какое-либо физическое или юридическое лицо.

Оказывается,что абзацы, посвященные статье журналиста И., менее насыщенны отрицательноокрашенной лексикой. Не значит ли это, что, рассуждая во 2 и 5-м абзацахабстрактно, обобщенно, Т. чувствует себя более уверенно и свободно, в то времякак обращение к конкретным фактам заставляет его быть более сдержанным. Очевиднотакже, что частое употребление отрицательно маркированной лексики придаетпубликации Т. общую негативную тональность, что оказывает соответствующеевоздействие на читательское восприятие.

Примечания

/>1. По замечанию А.П. Сковородникова, высказывания, ориентированныена языковое насилие (а инвектогенные тексты также могут быть отнесены к разрядуманипулятивных <Т.Ч.>), выполняют, как правило, две «глобальныекоммуникативные функции»: мелиоративную (возвеличительную), направленную напозитивную характеристику какого-либо объекта в широком смысле, и пейоративную(уничижительную), направленную на негативную характеристику какого-либообъекта. [Сковородников, 1997, с. 11]. Тексты, в которых глобальныекоммуникативные функции высказывания завуалированы, будем называть текстами снеявной глобальной коммуникативной функцией высказывания.

/>2. О типологии инвектогенных текстов см.: [Сыпченко, 2000, с.248-249].

/>3. О лингвистике измененных состояний см.: [Спивак, 1987, с. 77-84].

/>4. О методике свертывания см.: [Андреев, Хромов, 1991; Мурзин,Штерн, 1991] и др.

/>5. По данным современной структурной лингвистики, все текстыизбыточны. Избыточность достигает 75% [Андреев О.А., Хромов Л.Н., 1991, с. 35]и создается за счет эмоционально-риторических структур, соотносящих текст как савтором, так и с адресатом, воспринимающим [Одинцов, 1980, с. 59-60]. Такимобразом, только 25% текста связано с передачей его смыслового содержания (стеми самыми рационально-логическими структурами, которые соотносят текст с действительностью).Остальные 75% структур текста направлены на то, чтобы информация была усвоенаадресатом.

Список литературы

АндреевО.А., Хромов Л.П. Техника быстрого чтения. М., 1991.

ВиноградовВ.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М., 1963.

ГолевН.Д. Юридический аспект языка в лингвистическом освещении // Юрислингвистика-I:Проблемы и перспективы. Барнаул, 1999.

МильчинА.Э. Методика редактирования текста. М., 1980.

МурзинЛ.М., Штерн А.С. Текст и его восприятие. Свердловск, 1991.

МучникБ.С. Основы стилистики и редактирования. Ростов-на-Дону, 1997.

ОдинцовВ.В. Стилистика текста. М., 1980.

Понятиячести и достоинства, оскорбления и ненормативности в текстах права и средствмассовой информации. М., 1997.

РождественскийЮ.В. Теория риторики. М., 1977.

Розеншток-ХюссиО. Речь и действительность. М., 1994.

СковородниковА.П. Языковое насилие в современной российской прессе //Теоретические иприкладные аспекты речевого общения: Научно-методический бюллетень. Красноярск;Ачинск, 1997.

Словарьрусского языка: В 4-х т. / Под ред. А.П. Евгеньевой. М., 1981-1984. Т. 1.

Современныйсловарь иностранных слов. М., 1992.

СпивакД.Л. Лингвистика измененных состояний сознания: проблема текста // Вопросыязыкознания. 1987. №2. С. 77-84.

СыпченкоС.В. О типах инвективных текстов как объекте лингвистической экспертизы //Юрислингвистика-II: Русский язык в его естественном и юридическом бытии.Барнаул, 2000.

Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта www.philology.ru

еще рефераты
Еще работы по языкознанию, филологии