Реферат: Язык предков
Р. Нудельман
Некоторые ученые полагают, что первые Гомо сапиенспревосходили других гоминидов прежде всего тем, что обладали развитой речью.Наиболее решительные из специалистов готовы даже утверждать, что само выделениеГомо сапиенс из прочих гоминидов объясняется появлением у определенной группытогдашних «людей» некоего «гена речи» — именно это событие, по мнению такихученых, обозначило важнейший рубеж в эволюции человечества. Обладатели языка,способные с его помощью общаться и координировать свои социальные действиялучше других, получили громадное преимущество над всеми остальными. Кое-ктоубежден даже, что только благодаря этому предки современных людей, первые Гомосапиенс, сумели победить неандертальцев, населявших в ту пору Европу и ПереднююАзию.
Но на каком же языке говорили наши далекие предки?Можно ли восстановить этот пра-пра-праязык? Лингвисты давно мечтают об этом.Выдвигаются различные гипотезы, и недавно на суд специалистов было выдвинутоочередное предположение из этого ряда, чисто лингвистическая сторона которогопривлекательно подкреплена аргументами из арсенала молекулярной генетики.Авторы новой гипотезы, американские генетики Алек Найт и Джоанна Маунтэйн изСтэнфордского университета, утверждают, что искомый праязык человечества был«щелкающим».
Найт и Маунтэйн изучали небольшие африканские племена,Хадзабе и Сандаве, живущие вблизи озера Эйяси в Танзании. В языках этих племенесть множество щелкающих звуков, выполняющих не только роль сигналов во времяколлективной охоты, но даже роль своего рода «слов», причем такие слова-щелчкисоставляют до 40 процентов всего лексикона. Языки такого рода лингвистыназывают «щелкающими» и выделяют их в особую группу. На подобных языках говорят- тоже в Африке — люди из племени Мбути в Республике Конго, пигмеи Биака изЦентрально-Африканской республики, охотничье-собирательские племена Сан, Кхве иДжутванси из южноафриканской пустыни Калахари и несколько других. Вне Африкиизвестен только один член этой группы, Дамин — церемониальный, употребляемый вовремя обряда инициации молодых охотников вариант языка австралийских аборигеновЛардил.
Группа щелкающих языков заинтересовала стэнфордскихисследователей именно потому, что почти все они, как следует из приведенногоперечня, являются южно- или юговосточно-африканскими, а ведь согласнопредположениям современных палеоантропологов, именно районы Южной и ВосточнойАфрики являются родиной современного человечества. Именно здесь 200 или 100тысяч лет назад (о точной дате еще идут споры) возникла и отсюда же около 50-60тысяч лет назад вышла в широкий мир группа новых — возможно, уже говорящих — существ, именуемых Гомо сапиенс.
Толчком к лингвистической гипотезе Найта и Маунтэйнстали результаты проведенного ими молекулярно-генетического анализа, имевшегоцелью выяснить степень древности и родства тех африканских племен, которыеговорят на щелкающих языках.
Известно, что все современные люди произошли отнебольшой группы общих прапредков, но разные племена и этнические группывыделились из общего древа человечества в разное время. Если сравнить ихпоявление на этом древе с появлением и ростом сучьев на обычном дереве, тосамые молодые, недавно отщепившиеся группы должны находиться на самых верхних,еще коротких веточках, тогда как самые древние этносы и племена — на самыхнижних и самых длинных ветках. Молекулярно-генетический анализ молекулярныхизменений, или мутаций, накопившихся в генах людей данной группы за время ееотдельного существования, помогает ученым установить ее расположение наэволюционном древе человечества. Обычно этот анализ проводится на генахмитохондрий — особых клеточных органелл, передающихся из поколения в поколениетолько по женской линии.
Проведя такой митохондриальный анализ, Найт и Маунтэйнвыяснили, что происхождение двух главных групп, говорящих на щелкающих языках,- Джутванси (сами себя они называют «Джу — щелкающее «тцк-тцк» — Анси») иХадзабе — восходит почти к самым корням этого эволюционного древа современногочеловечества. Обе они, судя по накопившимся мутациям, возникли почти сотнютысяч лет тому назад, и с тех пор их развитие происходило по разным линиям.
Как же в таком случае объяснить, что оба племени имеютсходный по звучанию щелкающий язык? — задумались Найт и Маунтэйн. Ведь есливерить утверждениям специалистов-языковедов, щелканье относится к категориитаких звуков, которые в ходе обычной эволюции языка быстро заменяютсясочетанием нещелкающих согласных, между тем как обратный процесс не происходитпрактически никогда.
Это означает, что, если бы у этих племен сначалавозник обычный, не-щелкающий язык, он никогда бы не дегенерировал обратно вщелкающий. Исходя из этих рассуждений, Найт и Маунтэйн пришли к выводу, чтощелкающие звуки составляли основу также и того языка, на котором впервые начали(и до сих пор частично продолжают) говорить эти племена. А поскольку этиплемена являются чуть ли не самыми древними представителями современногочеловечества, то можно предположить, что и все прочие группы тогдашних Гомо сапиенстоже говорили на таком языке, но у всех, кроме нескольких, самых примитивных,эти щелкающие звуки позднее заменились различными согласными.
Некоторые лингвисты встретили гипотезу Найта-Маунтэйнсдержанно. Южноафриканский лингвист Энтони Трйэл отметил: новая гипотеза необъясняет, почему все прочие человеческие группы не сохранили слов-щелчков, илишь эти несколько племен не поддались давлению эволюции. Против гипотезыНайта-Маунтэйн выступил также археолог Ричард Клейн, который указал, что,согласно господствующим представлениям современной палеонтологии, первыйпраязык, каким бы он ни был, возник примерно 50 тысяч лет назад. Между тем,если верить результатам молекулярно-генетического анализа Найта-Маунтэйн,предки племен Джутванси и Хадзабе разошлись уже 112 тысяч лет тому назад(плюс-минус 42 тысячи), а это значит, что общий для них щелкающий язык долженбыл появиться еще раньше.
Споры продолжаются. Как к ним относиться?
Все познается в сравнении, то есть в контексте. Вданном случае таким контекстом являются представления современной науки опроисхождении языков вообще. У истоков этих представлений лежит простой, нотрудно разрешимый вопрос, почему вообще существует такое множество разныхязыков (по данным современной лингвистики, их насчитывается на Земле от 4 до 6тысяч, причем почти 90 процентов относятся к исчезающим)? Известныйамериканский лингвист Стивен Пинкер считает: языки возникают и развиваются также, как появляются и развиваются различные биологические виды, посредствомпроцессов мутаций, наследственности и изоляции.
Если следовать такому подходу, то придется признать,что, подобно ветвлению биологических видов, языки тоже возникают путемветвления, и тогда, восходя вспять по этим ветвям, можно проследить, какразличные — сегодня — языки сливаются в один «вчерашний» праязык. Такие попыткипредпринимались уже давно, с тех пор, как в 1786 году британский судья в Индиисэр Уильям Джонс заметил сходство ряда слов в европейских языках со словамимертвого индийского языка санскрита. Дальнейшее изучение подтвердило правотуДжонса и настолько расширило его наблюдения, что стало возможным говорить осуществовании в древности некого «протоиндоевропейского языка», из которогопроизошли многие нынешние языки Европы и Азии.
Последовательное применение тех же методов к другимязыкам позволило возвести многие из них к общим предкам.
Так, американский лингвист Джозеф Гринберг показал,что все 1500 африканских языков могут быть объединены в четыре большие группы(в одну из них, койсанскую, входят, кстати, и «щелкающие» языки Джутванси иХадзабе).
Позднее тот же Гринберг выдвинул гипотезу, что всеязыки аборигенов обеих Америк — это результат ветвления трех крупных ветвей(групп), древнейшая из которых, Америнд (объединяющая множество языков, отСеверной Канады до Патагонии), восходит к праязыку первой группы азиатов,пришедших в Америку через Берингов пролив более 12 тысяч лет назад.
Еще дальше в древность пытаются проникнуть русскиелингвисты Иллич-Свитыч, Долгопольский и другие. И наконец, еще один русскийлингвист, Старостин, предпринял попытку объединить всю сино-кавказскую языковуюгруппу с Ностратитом и Америндом в общий праязык СКАН, еще более древнегопроисхождения.
В этих построениях просматривается отчетливаятенденция «взойти» (или, если угодно, спуститься) к «самому первому» на Землеязыку. Увы, надежно проследить ветвление языков вспять можно лишь, по мнениюсамих же лингвистов, лишь на 5 тысяч лет назад, иногда, в редчайших случаях, на10 тысяч, ибо, не говоря уже о скудости доступных сравнительных данных, языкименяются (и расходятся) крайне быстро — к примеру, английский всего лишь тысячулет практически совпадал с тогдашним северогерманским. (Столь же быстро ониисчезают — многие ныне существующие языки, особенно в Африке и Океании, обреченыисчезнуть в течение ближайших 100 лет.)
По всему по этому судить о том, каким был «самыйпервый» язык, возникший то ли 50, то ли 100 тысяч лет назад (в зависимости оттого, мнение какого лингвиста мы примем), имеющиеся у науки данные пока непозволяют. Эти данные позволяют лишь делать более или менее обоснованныедогадки.
В этой области науки тоже есть своя иерархия вопросов.Первый из них опять выглядит на первый взгляд простым, а на второй взглядоказывается крайне трудно разрешимым — как, собственно, возникли речь и язык?Этот вопрос, как легко понять, ведет напрямую к интересующей нас проблеме — каким был характер этого языка, — и поэтому он представляет для нас особыйинтерес. Многочисленные гипотезы на сей счет можно разделить на несколькобольших групп.
Одна из них утверждает, что язык возник путемпостепенного и непрерывного усложнения. Сторонником такого взгляда былзнаменитый лингвист Йесперсен.
Другая группа гипотез сводится к утверждению, что языкпоявился «мгновенно», как кролик из шляпы фокусника. Эту точку зрения разделяетне менее знаменитый Хомский, который характеризует рождение языка как «поистиневнезапное появление качественно нового явления, происходящее по достиженииопределенной сложности организации системы». С этой гипотезой связаноубеждение, что язык появился в результате какой-то единичной мутации,породившей у Гомо сапиенс некий особый «ген речи».
Сюда же примыкает гипотеза «экзаптации» появившегося уГомо сапиенс большого мозга; экзаптацией называется использование уже существующейструктуры для новых функций — как, например, треугольники, образующиеся междуарками церковного свода, оказывается возможным использовать для изображенияфигур апостолов и святых. Наконец, еще одна группа авторов склоняется к такназываемой S-теории, которая видит траекторию эволюции языка в виде латинскойбуквы S — сначала происходит очень длительное накопление первых осмысленныхзвуков и слов, затем — быстрый рост и превращение этого накопленного запаса вподлинную речь и далее — стабилизация уже сформировавшегося языка и егопостепенное ветвление.
Здесь тоже идут яростные споры. Представляется,однако, что если даже язык возник достаточно «внезапно», в результате появления«гена речи» или каких-то «свободных модулей» в большом мозге, он все равнодолжен был иметь некую материальную основу в виде каких-то предсуществующихзвуков, «протослов», а «внезапным» было лишь быстрое скрепление этогословесного массива воедино с помощью грамматических правил и синтаксическихструктур. Если же язык развивался постепенно, то гипотеза о существованиитакого «первичного массива» осмысленных звуков и протослов представляется темболее естественной. И тут мы подбираемся наконец к вопросу, с которого начали:на основе чего сложился этот «первичный массив»? Иными словами — каково былопроисхождение языка? Или еще иначе — каким был пра-пра-праязык? Самую первуюболее или менее научную гипотезу по этому поводу высказал шотландец Монбоддо,опубликовавший в 1773 году шеститомный труд о происхождении языка, в котором утверждалось,что люди научились говорить… у птиц.
В самом деле, язык птиц, как и людей, «двуслоен»: онсостоит из «сигналов» и «песен», в нем есть интонация и ритм, каждая нота поотдельности лишена смысла, осмыслена лишь вся мелодия в целом; в птичьем языкеимеются «диалекты», характерные для разных видов птиц; птенцы обучаются пению увзрослых и проходят период «детской болтовни» (а если их рано изъять из гнезда,петь не научаются), наконец, оба этих языка контролирует одно и то же — левое — полушарие мозга. Гипотеза «птичьего» происхождения человеческого языка имеламножество сторонников (одним из них был упомянутый выше Йесперсен,утверждавший, что праязык был «пением, мелодией, музыкой»).
Ее противники указывали на принципиальные различия: уптиц поют только самцы и они пользуются своей «речью» лишь на дальнемрасстоянии. Немецкий философ XVIII века Гердер выдвинул предположение, чтопервые слова родились из естественных возгласов эмоций (боли, радости и т.п.) и«стонов труда». Кто-то развивал мысль о том, что язык появился в результатеподражания уханьям и чмоканьям обезьян (эти-то звуки якобы и положили началосовременным гласным и согласным). Таких гипотез было много, и один современныйисследователь в 1977 году подсчитал, что только к середине XIX века их быловыдвинуто более 23.
Напор этого «вала идей» был так могуч, что уже в 1866году самое авторитетное в те времена Лингвистическое общество Парижа объявило,что впредь «не будет принимать статей о происхождении языка». Однако в нашивремена интерес к этой проблеме вновь возродился и даже стал вполнереспектабельным — в связи с развитием палеоантропологии, методовмолекулярно-генетического анализа человеческой эволюции, сравнительнойэтнографии и, наконец, научной лингвистики. На фоне этого «возрождения» иследует рассматривать и оценивать изложенную выше гипотезу «щелкающегопраязыка», предложенную сейчас Найтом и Маунтэйн. Это еще одна гипотеза средимножества прежних, и не удивительно, что она имеет и сторонников, ипротивников. В какой-то мере она восходит к давней мысли о том, что язык ведетсвое происхождение от звуков «коллективного труда», потому что ее авторыподчеркивают, что щелканье напоминает вполне естественный хруст сломавшейсяветки, и потому перекличка лесных охотников с помощью щелканья помогала имнезаметно подкрасться к чутким на незнакомые звуки животным.
Вполне возможно. Как вполне возможно, что другиедревнейшие охотники или собиратели использовали для коммуникации другие звукиили сигналы. Если держаться взгляда на развитие языка как на постепенную,многосотвековую эволюцию, то разумнее всего признать, что эта эволюция вобралав себя самые различные звуки и звукоподражания и шла скорее всего многимиразличными путями, а не одной общей, столбовой дорогой.
Списоклитературы
Для подготовки данной работы были использованыматериалы с сайта www.philology.ru