Лекция: ЛЕКЦИЯ ХХХ. ДАЛЬНИЙ ВОСТОК ВСТУПАЕТ НА ПУТЬ ИЗОЛЯЦИОНИЗМА 3 страница

Т. Мор разоблачает паразитизм аристократов, духовенства, армии слуг, наёмного войска и безудержное стремление высших классов к роскоши при полном отсутствии забот о тружениках.

«Существует большое число знатных, – пишет он, – которые живут в праздности, будто трутни, трудами других, например, держателей своих земель, которых для увеличения доходов они стригут до живого мяса». Столь же бескомпромиссен Т. Мор и к первым шагам капитализма на английской почве – к «огораживанию», приводящему к тому, что «овцы пожирают людей».

Критика феодального и раннекапиталистического общества фокусируется на политике государства. По Т. Мору, европейское общество само создало воров для того, чтобы наслаждаться зрелищем их повешения. Он видит решение проблемы преступности в упразднении социальных контрастов, заботе о тружениках, охране их земельных наделов, в обеспечении работой безземельных и т.п.

Т. Мор выдвигает новаторские для своего времени идеи о том, что наказание должно перевоспитывать, а не устрашать, о соразмерности преступления и наказания, о замене смертной казни принудительными работами. Т. Мор подвергает резкой критике феодальных правителей, видящих своё призвание в завоевании, а не в общественном благоустройстве. Он догадывается о связи государства с интересами эксплуататоров: «когда я внимательно наблюдал и размышлял обо всех государствах, которые процветают и доныне, честное слово, не встретил я ничего, кроме некоего заговора богатых, под предлогом и под именем государства думающих о своих выгодах».

Представления Т. Мора об идеальном государстве. Корень социальной несправедливости Т. Мор видит в частной собственности. «Я полностью убеждён, – говорит Гитлодей, – что распределить всё поровну и по справедливости, а также счастливо управлять делами человеческими невозможно иначе, как вовсе уничтожить собственность…». Этот тезис служит логическим переходом к изложению идеального общественного и государственного строя утопийцев.

На острове Утопия нет частной собственности, денежного обмена, царит полное равенство. Основу общества составляет семейный и трудовой коллектив. Труд обязателен для всех. Все граждане осваивают какое-нибудь ремесло и поочерёдно занимаются земледельческим трудом, переселяясь для этого в сельскую местность на два года.

Каждая семья имеет в городе дом. Чтобы не способствовать развитию собственнических инстинктов семьи регулярно обмениваются домами. Коллективизм воспитывают также совместные трапезы граждан. Всё необходимое для жизни главы семей получают с общественных складов.

Т. Мор понимает, что гармоничное общество возможно лишь при условии полного достатка. Его эпоха не давала оснований предвидеть технический прогресс. Поэтому Т. Мор прибегает для обеспечения благосостояния к ресурсам, доступным его современникам. Утопийцы не знают пороков, от которых страдала феодальная Европа – паразитизма, роскоши и расточительства.

Они бережливы, не предаются пустым занятиям, и все участвуют в производительном труде за исключением должностных лиц и небольшого числа талантливых людей, специально освобождённых для занятия наукой. Такой подход даёт возможность, по мнению Т. Мора, не только обеспечить общество всем необходимым, но и сделать труд не слишком изнурительным, оставить время для отдыха, для занятий науками и искусствами.

Но всё же отсталость технической базы вынуждает Т. Мора пойти на некоторый компромисс с принципом равенства. Для исполнения неприятных работ утопийцы прибегают к рабскому труду. Количество рабов немногочисленно. Ими становятся военнопленные, граждане Утопии, осуждённые за позорные деяния, а также лица, приговорённые к смерти в других странах за совершённые ими преступления.

Организация власти на острове Утопия. Политический строй Утопии проникнут принципами демократизма и основан на выборности всех должностных лиц – от филарха или сифогранта, избираемого каждыми 30 семействами, до принцепса (в наиболее распространённом переводе – князя), который выбирается всеми филархами из четырёх кандидатов, названных народом.

Принцепс избирается пожизненно, однако он может быть смещён, если будет заподозрен в стремлении к тирании. Остальные должностные лица и сенат, состоящий из старых и опытных граждан, избираются ежегодно. Ни одно важное дело не решается без сената и народного собрания. По всем важным вопросам филархи советуются с главами семейств. Таким образом, представительная система сочетается с элементами непосредственной демократии.

Однако в государственном устройстве утопийцев, как оно описано Т. Мором, не всё ясно. Как считает П. К. Бонташ, «Утопия» была задумана как описание объединения 54 городов, но при этом в ней сохранились следы старой версии, согласно которой каждый из этих городов был полностью самостоятельным.

Вклад Т. Мюнцера в развитие идей утопического коммунизма. Один из идеологов Крестьянской войны в Германии Томас Мюнцер (ок. 1490–1525) участвовал (непосредственно или через своих учеников) в составлении политических документов восставших – «12 статей» и «Статейного письма». Кроме того, он оставил несколько небольших работ публицистического характера.

По мнению Т. Мюнцера, власть следует передать простому народу, поскольку лишь обездоленному люду чужды эгоистические цели, и он движим общими интересами, стремлением к «общей пользе». Т. Мюнцер порицал лютеровское понимание существовавшего светского государства как организации, устанавливающей и охраняющей с помощью юридических законов «гражданское единство» между разными конфликтующими слоями общества с их различными потребностями и религиозными верованиями.

Он считал, что М. Лютер, обосновывая изъятие из ведения светского государства всех общезначимых дел религиозно-этического плана, фактически оправдывал узурпацию данного государства социальными верхами, которые распоряжались им вовсе не ради поддержания «гражданского единства», а в целях удовлетворения своих корыстных партикулярных интересов. Волю и цели Бога способно осуществить только то государство, которое сообразует своё бытие с общей целью мирового развития.

Представления Т. Мюнцера об идеальном государстве. Т.Мюнцер был реалистически мыслящим революционным вождём. Поэтому он не предрешал в деталях формы государственного устройства, принципы управления и т.п. в обществе, где простой трудящийся народ действительно станет источником и субъектом политической власти.

В целом во взглядах Т.Мюнцера присутствуют зачатки республиканских идей, в известной степени восходящих к соответствующим представлениям таборитов. Им было отчётливо сформулировано требование обеспечить охрану основ государства, определение направлений государственной политики и постоянный контроль над нею исключительно самими народными массами. В этом ярко выразился демократизм мюнцеровской программы.

Вместе с тем в ней присутствовали также и черты незрелого, грубо уравнительного коммунизма, проистекавшего из стремления тогдашних плебейских масс осуществить поголовное имущественное равенство и добиться строгого равенства в потребительском использовании уже имеющихся накопленных в обществе богатств.

Как теолог (хотя он и приблизился к атеизму) Т. Мюнцер черпал доказательства правоты своих убеждений в Библии, как человек активного революционного действия он стремился к практическому воплощению на земле «Царства Божьего», которое, по его представлениям, может быть достигнуто только в результате борьбы. Однако под Царством Божьим Т.Мюнцер понимал такой «общественный строй, в котором не будет существовать ни классовых различий, ни частной собственности, ни обособленной, противостоящей членам общества и чуждой им государственной власти» (Маркс К., Энгельс Ф.).

Т. Кампанелла и его «город Солнца». Идеи Т. Мора развил итальянец Томмазо Кампа-нелла (1568–1639). Уйдя в 14-летнем возрасте в один из доминиканских монастырей, Т. Кампанелла в 1591 г. издал написанный им научный трактат „Философия, основанная на ощущениях”, который привлёк внимание инквизиции и послужил причиной первого ареста его автора.

Вся Южная Италия входила в то время в состав владений испанской короны, и Т. Кампанелла стал одним из руководителей готовившегося итальянскими патриотами антииспанского восстания в области Калабрия. Однако испанские власти узнали об этом и арестовали вожаков восстания в 1599 г.

Следующие 27 лет своей жизни Т. Кампанелла провёл в застенках папской тюрьмы, где он написал книгу „Город Солнца”. В нарисованном им идеальном городе, напоминающем итальянские города-республики по своей географии, нет частной собственности, всё иму-щество граждан обобществлено, труд обязателен для всех.

Во главе общины жителей города Солнца (соляриев) стоят правители, избранные из числа граждан, сведущих во всех науках. Их четверо, называются они: «Солнце», «Мощь», «Мудрость» и «Любовь». Верховным правителем является «Солнце» (или Метафизик). Он выносит окончательное решение по всем вопросам. Остальные являются его соправителями.

Выдвинувшиеся благодаря своим знаниям, объединяющие в своём лице учёных, государственных деятелей и своеобразных руководителей, они правят с общего согласия общины равных. Важнейшие вопросы, связанные с объявлением и подготовкой войны, солярии решают совместно. На собрании присутствует всё взрослое население, начиная с двадцатилетнего возраста.

Образование и воспитание подрастающего поколения в „Городе Солнца” призвано вы-явить способности каждого и направить их в ту сферу деятельности, где он сможет наибо-лее полно раскрыть их и принести пользу обществу. У всех граждан есть возможность для гармонического духовного и физического развития.

ЛЕКЦИЯ ХХVI. ПОЛИТИЧЕСКАЯ МЫСЛЬ ЕВРОПЫ В РАННЕЕ НОВОЕ ВРЕМЯ

Политические идеи Н. Макиавелли. Один из самых ярких мыслителей раннего Нового времени Никколо Макиавелли (1469–1527) начинал свою политическую карьеру во Флорентийской республике, где был секретарём Совета десяти, послом при европейских дворах. После падения республиканского режима во Флоренции Н. Макиавелли был брошен в 1512 г. в тюрьму, но затем при содействии папы Льва Х его освободили и выслали в деревню, где он до конца своих дней безуспешно дожидался возвращения к политической деятельности.

Из обширного литературного наследия Н. Макиавелли для освещения его политических взглядов особое значение имеют сочинения „Государь” (1513), „Рассуждения о первой декаде (т.е. о первых десяти книгах. – М. Ю.) Тита Ливия” (1513–1516), „История Флоренции” (1520–1525). Главным принципом, который отстаивал Н. Макиавелли в этих произведениях, является то, что он противопоставляет средневековой концепции божественного предопределения идею объективной исторической необходимости и закономерности, которую он называет fortuna.

Но судьба, на его взгляд, это не всеподавляющий Молох, который детально планирует поступки людей и не оставляет им никакой самостоятельности. Наоборот, в полном соот-ветствии с гуманистическими принципами Возрождения, верой в силы человека, важное место в историческом процессе Н. Макиавелли отводит свободной воле индивида и наце-ливает людей на активное, творческое участие в политической жизни. „Чтобы не была по-теряна свободная воля, можно полагать правдой, что судьба предопределяет половину на-ших действий, а другой половиной или около того она предоставляет управлять нам”.

Человек связан определёнными обстоятельствами, условиями жизни, с которыми он должен сообразовывать свои поступки. Но это отнюдь не пассивный человек, осознающий своё ничтожество перед высшими силами. В противоположность средневековой христиан-ской доктрине, Н. Макиавелли отстаивает образ человека-борца, творца и созидателя, иду-щего наперекор судьбе. „Фортуна, подобно реке в половодье, разрушает то, что не имеет силы. Государь, полагающийся только на фортуну, гибнет, как только она ему изменит”.

Второй движущей основой политики Н. Макиавелли считает virtú – своего рода личную энергию, которая проявляется как сила, доблесть, предприимчивость индивида. Рели­гия, по мнению мыслителя, должна служить государственным интересам. Н. Макиавелли вводит также понятие stato (государство), которое означает у него государство вообще, не-зависимо от его конкретных форм.

Представления Н. Макиавелии о государстве. Н.Макиавелли рассматривает государство не как застывшую, неподвижную структуру в ее иерархизованной статике, что было характерно для средневекового мышления, а в движении, именно как изменчивое состояние, зависящее от соотношения борющихся сил. В отличие от средневековых представлений о государстве и политической власти как ниспосланных свыше божественных институтах, Н. Макиавелли рассматривает политическую власть и государство «человеческими глазами», как дело рук человеческих.

В этом смысле характерны темы рассуждений мыслителя: о государстве, достигшем свободы; о вновь возродившемся свободном государстве; каким образом развращённый политический город может сохранить свободное политическое состояние; как государь приобретает новое государство; новый государь в новом государстве и т.д.

Трактовка государства как политического состояния общества подтверждается также воззрениями Н. Макиавелли на происхождение государства. Политическое тело, по мнению Н. Макиавелли, возникло следующим образом. Первоначально люди были малочисленны и жили, подобно животным, разрозненно. Затем они размножились, объединились и для защиты выбрали самого храброго, сделали его своим «главой» и стали ему повиноваться.

Из такого общения появилось сознание хорошего и плохого, поступков честных и добрых, зловредных и преступных. А для того, чтобы не было взаимных обид, люди учредили законы и наказания для их нарушителей. Отсюда возникло сознание необходимости юстиции. Поэтому при выборе властвующего лица – государя – люди стали отдавать предпочтение уже не сильному, а мудрому и справедливому (Рассуждения, I, 2).

Государство, как политически организованное общество, по Н. Макиавелли, есть результат соотношения борющихся сил – аристократии (дворянства) и народа, выливающееся в определённую форму (правления, устройства, войска, законов и т.п.).

Важным компонентом государства в концепции Н. Макиавелли является политическая власть (imperio, potesta, autorita) как полномочия, мощь, могущество и сила, выражающаяся в способности правящих лиц принудить управляемых к повиновению. Н. Макиа-велли мечтал о сильном государе, способном, пусть даже шагая по трупам, объе­динить Италию. За это Н. Макиавелли очень любил товарищ Сталин.

Формы государства различаются у Н. Макиавелли по двум критериям: 1) число правя­щих лиц (единовластие, олигархия, демократия); 2) цели и качества функционирования: правильные (монархия, аристократия, демократия) и неправильные (тирания, олигархия и «распущенность»). В правильных, по его мнению, думают о благе общества, в неправильных – о личном благе.

Политические идеи в философии М. Монтеня. Раннее Новое время стало эпохой расцвета новой философии, отвергавшей прежнее средневековое мировоззрение. В наиболее передовых государствах Европы появляются оригинальные мыслители, прово­дившие в своих трудах не только новые общефилософские концепции, но и не совмести­мые со средневековыми представлениями политические идеи.

Француз Мишель Эйкем де Монтень (1533–1592) принадлежал к служилому дворянскому роду («дворянству мантии»). В качестве советника парламента в Бордо он наблюдал жизнь различных социальных слоёв, в том числе придворных французских королей. В начале 80-х годов ХVI в. М. Монтень был назначен мэром Бордо. В тревожные годы гражданской войны между католиками и гугенотами выступал за единство в интересах мира и согласия.

М. Монтень выступал, подобно своему знаменитому соотечественнику и старшему современнику – писателю Франсуа Рабле (1494–1553), против схоластического воспитания и образования. В принесших ему всемирную славу «Опытах», которые он начал писать вскоре после событий Варфоломеевской ночи, М.Монтень отстаивал мысль о врождённом равенстве людей, призывал ценить их только в зависимости от их личных достоинств и заслуг перед обществом.

Критикуя сословный строй, М. Монтень идеализировал первобытное общество, не знающее ни имущественного неравенства, ни государства, ни религии. Скептицизм М. Монтеня направлен против всего средневекового мировоззрения. Он призывал «судить обо всём, опираясь на разум, а не на общее мнение, свергнуть гнёт авторитетов и поступать как «… люди, которые все взвешивают и оценивают разумом, ничего не принимая на веру…» (Монтень М. Опыты. Кн. 2. М., 1960. С. 297).

Развенчивая средневековые представления о божественном происхождении государства, М. Монтень доходил до атеизма, заявляя о человеческом происхождении самой идеи Бога, равно как и суммы представлений лежащих в основе любой религии. Задолго до Вольтера М.Монтень высказал мысль о «грубом обмане, одурачившем столько великих народов и умных людей». Однако М. Монтень в политической и житейской практике оставался христианином, полагая, что публичное высказывание мнений, противоречащих обычаям страны, может вызвать или усугубить смуту.

М. Монтень выражал большую симпатию простым труженикам, призывая своих чита­телей: «Обратим свой взор к земле, на бедных людей, постоянно склонённых над своей работой, не ведающих ни Аристотеля, ни Катона; вот откуда сама природа каждодневно черпает примеры твёрдости и терпимости, более чистые и более чёткие, чем те, которые мы так любознательно изучаем в школе». При всём при этом М.Монтень социалистом-утопистом не был.

Идеальная монархия Ф. Бэкона. Англичанин Фрэнсис Бэкон (1561–1626) был современником В. Шекспира. Сын лорда-хранителя королевской печати, Ф. Бэкон провёл богатую событиями жизнь: был на дипломатической службе, вёл юридическую практику, с увлечением занимался политической деятельностью в парламенте.

Ф. Бэкон подобно своему предшественнику Т. Мору, написал утопическую повесть «Новая Атлантида» (1613–1614), изданную лишь после его смерти в 1627 г. Хотя жители нарисованного Ф. Бэконом идеального общества активно занимаются познанием природы и техническими усовершенствованиями, их социальные взаимоотношения находятся на средневековом уровне. На Новой Атлантиде есть сосло­вия, богатые и бедные, чиновники и т.п.

Политические взгляды Ф. Бэкона более чётко изложены в его сочинении «Опыты и на­ставления, нравственные и политические» (1597). Здесь Ф.Бэкон, который был долгие годы депутатом парламента, а при Джеймсе I Стюарте – лордом-хранителем печати, предстаёт сторонником абсолютной монархии английского типа. По его мнению, сильный король должен опираться на парламент в своём управлении страной.

Ф. Бэкон заметил упадок в Англии феодального дворянства и возвышение буржуазии и нового дворянства (джентри): «высшее дворянство» ведёт паразитический образ жизни, материально оскудело и стремится к ослаблению монархии, поэтому королю следует держать его «на почтительном расстоянии» от власти.

«Дворяне второго ранга» активны в хозяйственной деятельности и являются опорой королевской власти, потому что предотвращают через парламент превращение этой власти в деспотизм и держат народ в покорности. Ф. Бэкон придавал большое значение экономическому развитию Англии, а из буржуазии особенно выделял купечество.

Он морально оправдывал обогащение и пропагандировал его пути, характерные для эпохи первоначального накопления, – предпринимательство в земледелии и ремесле, колониальную экспансию, торговлю и мореплавание, ростовщичество, монополии. В соответствии с этим он предлагал кодификацию английского права.

Помимо чисто философских сочинений перу Ф. Бэкона принадлежит также «История Генри VII», в которой объединены черты исторического исследования и хроники. Он рационалистически трактует события, обосновывая свой взгляд на необходимость государственной власти, главным принципом которой является сотрудничество короля и парламента. Однако в условиях начала ХVII в., когда абсолютизм Стюартов начинал испытывать первые удары буржуазной парламентской оппозиции, идея сохранения единства короны и парламента оказалась иллюзией.

Идеальная республика Ф. Гвиччардини. Как и его старший современник Н. Макиавел-ли, Франческо Гвиччардини (1483–1540) занимал видные посты в правительстве Флорентийской республики и также написал «Историю Флоренции». Однако свои полити­ческие взгляды он изложил в другом сочинении – «Диалоге об управлении Флоренцией».

Здесь Ф. Гвиччардини заявляет, что «народное правление» – скрытая тирания, т.к. народ подавляет все другие слои населения. Вообще «кто говорит слово «народ», хочет в действительности сказать сумасшедший, ибо это «чудовище», в уме которого всё смутно и ложно, а пустые мнения его так далеки от истины, как далека, по Птолемею, Испания от Индии». Народ Флоренции, образу жизни которой свойственна жажда богатства, не го­дится для защиты города потому, что, как считал Ф. Гвиччардини, «стремление к богат­ству побуждает человека добиваться своей частной пользы, не думая о чести и славе госу­дарства и нисколько с этим не считаясь».

Князь (под которым понимается монарх вообще) всё же меньшее зло, особенно если он мудрый. Конечно, лучше совсем не находиться под чьей-либо властью, но раз без этого нельзя, то всё же предпочтительнее быть подданным князя, чем республики, которая «приобщает к своему величию только собственных граждан». Князь же в большей мере властвует над всеми и потому можно надеяться на какое-либо продвижение по общественной лестнице.

Однако само по себе единовластие имеет тенденцию к превращению в тиранию, по­этому оно также неприемлемо для Ф. Гвиччардини, который пишет по этому поводу: «Из­весть, скрепляющая здание государства тирана – это кровь граждан». Впрочем, по его мнению, в тиранию может вылиться не только демократия или монархия, но и аристокра­тия. Рассуждая подобным образом обо всех формах власти, Ф. Гвиччардини приходит к вы­воду о необходимости смешанного правления, основанного на античных образцах (Ари­стотель, Полибий), заявляя: «Несомненно, что правление, смешанное их трёх форм – мо­нархии, аристократии и демократии, — лучшее и более устойчивое, чем правление одной какой-нибудь формы из трёх, особенно, когда при смешении из каждой формы взято хо­рошее и отброшено дурное».

Так, в идеальной республике Ф. Гвиччардини Большой Совет наделялся законодатель­ными функциями сугубо формально. Он также мог избирать не государственных чинов­ников, а лишь кандидатов на эти посты. Подобным образом в городе должна царствовать, но не управлять сеньория: она лишь формально возглавляет магистратуры, выделяет по­слов и т.п. Избираемый пожизненно гонфалоньер справедливости также номинальный глава города.

Основным же органом управления идеальной республики Ф. Гвиччардини призван был стать Сенат, объединяющий в себе законодательные и исполнительные функции. В этом органе должны заседать представители сеньории, коллегий, гонфалоньер и лица, дважды занимавшие прежде высокие государственные посты. Главная задача власти, по Ф. Гвиччардини, поддержание свободы, равенства, справедливости, исполнения законов. Религия и действие в государстве хорошо отлаженных законов и системы эффективных наказаний являются, по мнению Ф. Гвиччардини, мощными воспитательными факторами.

В условиях крушения республиканских идеалов, «гибели государства», Ф. Гвиччардини выступал с проектом переустройства общества и стабилизации общественного порядка. Как и Н. Макиавелли, Ф. Гвиччардини мечтал об объединении Италии.

Идеолог абсолютизма Ж. Боден. В эпоху складывания абсолютных монархий в Европе необходимо было найти новые обоснования неизбежности и необходимости этого процесса, уйдя от традиционных средневековых положений о «богоосвящённости» королевской власти. Пионером в разработке этих проблем стал Жан Боден (1530–1596), который был профессором университета в Тулузе, адвокатом в Париже, королевским про­курором в Лионе.

В 1576 г. Ж. Боден опубликовал своё сочинение «Шесть книг о государ­стве», где он рассуждает о суверенных правах наследственного монарха, доказывая пре­имущество и позитивную роль единовластия. Ж. Боден также пытался объяснить «рево­люцию цен» большим количеством драгоценных металлов, поступавших из Америки, и тем самым он стал одним из основателей «количественной теории» денег.

Государство вообще (обозначаемое Ж. Боденом термином «республика») есть «правое управление множеством семей и тем, что у них общее под суверенной властью». Оно имеет правый, справедливый, правовой характер. Это значит, что оно действует на основе права, справедливости и законности. Этим оно отличается от неправых, несправедливых обществ и групп, типа шайки разбойников.

Далее, государство, по Ж. Бодену, есть общение семейств. Иными словами, государство состоит не из атомизированных граждан, а представляет собой соединение элементарных социальных ячеек, которыми являются семьи. Семья является не только природно-физио­логической, но и социально-экономической ячейкой, первоклеточкой государства. В связи с этим примечательно, что Ж. Боден выступает против рабства и крепостничества.

Соединение семейств и граждан в государстве достигается путём подчинения их общей политической власти. Существенным качеством этой власти Ж. Боден считает её суверенный характер. «Суверенитет есть постоянная и абсолютная власть государства (I, 8). Как подчёркивает Ж. Боден, суверенитет – самый важный признак политической власти. Теория суверенитета явилась обоснованием абсолютистского государства.

Как сторонник „естественной религии” и веротерпимости, Ж. Боден подвергся обвине-ниям в вольнодумстве. Одним из поводов к этому послужило его сочинение „Беседа семе-рых о сокровенных тайнах и божественных вещах”, где католик, лютеранин, кальвинист, иудаист, мусульманин, атеист и сторонник „естественной религии” ведут спор и где побе-да присуждается последнему.

Усиление антиабсолютистских и тираноборческих настроений вело к первым попыт-кам теоретически обосновать концепцию договорного происхождения власти государя. Намёк на эту теорию содержался и в трудах Ж. Бодена, устанавливавшего определённые границы власти суверена: он не имеет права посягать на частную собственность и обла-гать граждан налогами без согласия их представителей.

В своём политическом идеале Ж. Боден сориентирован на ближайшую и локальную с точки зрения всей политической истории Нового времени задачу. В этом смысле он вы-глядит более ограниченным по сравнению с Н. Макиавелли, который видел не только сию-минутные задачи политики (необходимость централизованной и абсолютной монархии, способной на реформаторство), но и заглядывал в далёкую перспективу, предугадывал исторические границы абсолютизма и переход к республиканизму. Вместе с тем он также внёс большой вклад в разрушение теологическо-схоластических концепций средневеково-го политического идеала.

ЛЕКЦИЯ ХХVII. ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ЕВРОПЕЙЦЕВ ОБ ИСТОРИИ В ХVI–ХVII ВВ.

Н. Макиавелли как историк. В предыдущей лекции было обращено внимание на политические и правовые идеи этого выдающегося итальянского мыслителя. Однако, как указывалось выше, Н.Макиавелли был автором исторических трудов – „Истории Флоренции” и „Рассуждений о первой декаде Тита Ливия”. В этих произведениях, как и в трактате „Государь” уделено большое внимание проблемам роли истории в жизни людей и необходимости специального изучения этой науки.

Н.Макиавелли доказывал, что в своих делах люди „почти всегда идут по проторенной уже дороге и действуют, подражая кому-либо или чему-либо”. Им никогда не удаётся сравняться с теми, кому они подражают, и точно следовать по избранному пути. Но необ-ходимо, чтобы благоразумный человек шёл путями великих людей и воспроизводил в своих действиях их „дух и направление”. Особенно важны исторические знания для госу-дарей и военачальников, которые должны „упражнять свой военный дух… чтением исто-рии: при таком чтении они должны особенно изучать образ действий великих завоева-телей”, чтобы воспользоваться их опытностью и в то же время избежать их ошибок.

При этом Н. Макиавелли не был простым продолжателем античных историков, утверж-давших „Historia est magistra vitae”. Прежде всего, он расширил временные рамки исторических событий, на которых он учил своих читателей. Наряду с древней историей, великий гуманист обращался к урокам Средневековья и современной ему эпохе. Никто до Н. Макиавелли не давал такого глубокого политического анализа событий прошлого. Он по праву заявил, что путь, им выбранный, не посещался до него никем.

В книге «Государь» Н. Макиавелли использовал опыт истории, чтобы рекомендовать, «как должен действовать государь, чтобы заслужить хорошую репутацию», «какой образ действий должен быть принят государем в отношении войск», «каким образом в государ­ствах всякого рода можно определять степень своей силы» и т.д. Отвечая на вопрос, по­чему король Неаполитанский, герцог Миланский и другие итальянские государи потеряли свои владения, Н. Макиавелли прежде всего упрекал их в общей ошибке, заключавшейся «в неимении достаточного числа войска», а затем в том, что «они навлекли на себя нена­висть народа» или «не сумели обезопасить себя от честолюбия своих вельмож». «Пусть итальянские государи, которые после продолжительного владычества потеряли свои госу­дарства, не обвиняют свою судьбу, а пеняют на собственное ничтожество. Подобно большинству людей, во время затишья они не думали о буре и в спокойное время не предполагали, что обстоятельства могут перемениться».