Реферат: Песня
I. Определение
Слово «П.» (нем. — Lied, франц. — chanson, итал.canzone, алгл. — song) означает первичный вид музыкально-словесноговысказывания. Это — фольклорный жанр, который в широком своем значении включаетв себя все, что поется, при условии одновременного сочетания слова и напева; вузком значении — малый стихотворный лирический жанр, существующий у всех народови характеризующийся простотой музыкально-словесного построения.
В дальнейшем термин «П.» применяется преимущественново втором значении; о П. эпической — см. «Эпос».
2. Поэтика и язык песни
Художественная ценность и значимость П. различныхсоциальных кругов различна, т. к. различны их художественные принципы,определяемые эстетикой класса на различных ступенях его исторического развития.Обычно материалом для изучения поэтики П. лирической избирают устную П.крестьянства. Позади крестьянской П. лежит много веков художественногосовершенствования. Это привело к выработке устойчивой поэтики, отвечавшейвкусам той социальной среды, в которой П. бытовала. Если лирическая П. не имееттвердой формы, то она выработала устойчивую систему поэтических приемов, которыев своем большинстве сводятся к словесной орнаментации и богаче и разнообразнее,чем в эпической П. Так, русская лирическая крестьянская П. богата типическимимоментами и условными приемами и в построении и в языке. Развитие лирическойтемы в ряде П., композиция ее имеет общую схему, которую Б. М. Соколов назвал«приемом постепенного сужения образов». Под этим он разумеет «такое сочетаниеобразов, когда они следуют друг за другом в нисходящем порядке от образа снаиболее широким объемом к образу с наиболее узким объемом содержания», напр. вследующем порядке: описание природы, жилища, лица, наряда. Необычайноразнообразны в П. типы повторений стихов, отдельных слов и пр., особенно вхороводных П., именно тех, которые поются двумя группами лиц. Из хоровой П. вомногом повторения и ведут свое начало. В П. они служат и композиционным приемомскрепления частей и выразительным приемом, характерным для ее стиля.Ритмико-синтаксический параллелизм точно так же служит и приемом построения П.и стилистическим выразительным приемом. Суть его заключается в подобиисинтаксического и ритмического строения стихов. Так, в стихах
«Ай па морю, па синему, волна бьет,
Ай па полю, па чистому, арда йдет»
аналогичное строение: существительное, эпитет, действие.Ритмико-синтаксический параллелизм служит характерной чертой песенного стиля иопределяет и музыкальный строй П., которая распадается на законченныемузыкальные фразы, повторяющие друг друга с незначительным заключительнымотличием (кадансом) в последней. Это связано и с еще одной особенностью П.: онане допускает enjambement, т. e. перехода конца фразы в следующий стих. В нейфраза или определенный синтаксический элемент укладывается в стих и музыкальнуюфразу:
«Жали мы, жали,
Жали, пожинали,
Жнеи молодые,
Серпы золотые,
Нива долгова́я,
Постать широка́я.
По месяцу жали,
Серпы поломали,
С краю не бывали,
Людей не видали».
Ритмико-синтаксический параллелизм поддерживаетсяпараллелизмом психологическим, сущность которого, по Веселовскому, заключаетсяв том, что «мы невольно переносим на природу наше самоощущение жизни,выражающееся в движении, в проявлении силы, направляемой волей». Этоосновывается на анимистическом миросозерцании и антропоморфизации, т. е.очеловечении природы, и в поэтическом стиле проявляется как психологич.параллелизм между природой и человеком. Такое сопоставление по признакудействия приводит к двучленному параллелизму:
«В саду ягада малина пад закрытию расла,
Свет-княгиня маладая в князя в терими жила»,
который потом может развиваться в многочленный илиодночленный. В последнем случае получается символ, в нем одна часть параллелизамещает собой другую; в таком случае П. уже не поет о калине и девушке, атолько о калине, не поет о соколе и молодце, а только о соколе:
«Харошее дерева калина,
На дороге ишла, гримела,
Па балоту ишла, шумела,
К двару пришла, заиграла:
„Атвари, Марьичка, вароты!“».
Но наиболее частой и характерной формой параллелизмабудет отрицательный параллелизм более позднего происхождения, когдачеловеческая мысль начинает уже бороться с уподоблением чувства внешнему миру,разделять их:
«Не ручей да бежит, быстра эта реченька,
Это я, бедная, слезами обливаюся,
И не горькая осина розстонулася,
Это зла моя кручина расходилася».
На развернутом параллелизме может строиться и всяпесня.
На основе психологического параллелизма выработаласьсимволика народной П., символы приобрели постоянство и стали типической чертойее стиля. Так, символика русской крестьянской П. использует растительный иживотный мир восточноевропейской равнины и имеет поэтому свой особый характер.Природа в П. вообще занимает много места, служа передаче душевных состояний иэмоций, но — что является особенностью П. — природа дана только в связи спереживаниями человека: сама по себе, в виде отдельного пейзажа, она никогда невыступает.
Большое место в поэтике П. занимает эпитет. Искусствоэпитета достигает в ней высокого мастерства. Им определяется то или иноеосвещение поэтических мотивов и событий, служащих предметом П.; эпитет выражаетхудожественное миросозерцание певца. Для П. характерен постоянный эпитет,связанный с определяемым образом и употребляющийся вместе с ним. В русской П.употребительны напр. такие эпитеты, как «ясен сокол», «поле чистое», «буйнаяголовушка», «леса дремучие», «сабля острая», «трава шелковая», «добрый молодец»и пр.; они придают своеобразие ее стилю и являются основой эмоционального яз.лирической П. Наконец надо отметить, что яз. П. хотя и является всегда живым говором,но характеризуется типизированностью многих стилистич. и синтаксич.особенностей, часто обусловленных связью слова с мелодией.
3. Звуковая сторона песни
В систему выразительных средств П. входят звук, ритм имелодия — именно потому, что П. — музыкально-словесное искусство.«Простонародная» П., т. е. П. социальных низов феодального и бурж. общества,очень богата по своей звуковой стороне, инструментовке, но редко употребляетрифму, а если употребляет, то лишь неточную или примитивную рифму, часто глагольную;обычнее в ней созвучия внутри стиха:
«Собаки борзые, холопы босые».
Пение уподобляет концы стихов в звуковом отношении:
«Грушу, грушу зеленую,
Девушку веселую».
К зачаткам рифмы П. пришла, как полагает Веселовский,от психологич. и ритмико-синтаксич. параллелизма. Под влиянием книжной П.устная все более употребляет рифму. В фольклоре западных народов она обычнее.Отсутствие рифмы в русской П. приводит к тому, что она не строфична. Опять-такизападная фольклорная П. чаще употребляет строфу.
Ритмическое богатство П. необычайно, и в этомотношении она очень много дала творчеству многих поэтов и музыкантов. Долгоритмика народной П. оставалась для литературоведов загадкой, пока не былоучтено одно обстоятельство, именно то, что ритм ее словесного текста связанили, точнее, обусловливается ритмом ее напева. В Германии Вестфаль и Вольнер, вРоссии Ф. Е. Корш впервые раскрыли законы песенного стиха (мысль о связи ритмасловесного и музыкального подал еще Я. Гримм). Точно так же следует изучать ирусские песенные размеры. К сожалению изучение ритмики П. затрудняется тем, чтозаписи П. часто не передают размеров, да и передать их существующимимузыкальными формулами невозможно, т. к. нельзя подвести их под общепринятыеритмические правила и втиснуть в тактовые деления. По существу П. тактов незнает. Кроме того в исполнении текст отличается протяженными звуками ивставными частицами и совершенно своеобразными ударениями:
«Разнесли мысли по чисты́м полям,
По зеле́ным, по зе́леным, зелены́м лугам».
В русской П. есть свои наиболее употребительныеразмеры: в 2/4 и 4/4. Размер в ¾ реже. Он употребляется обычно вобрядовых, напр. свадебных П. Но еще более свойственно П. соединение несколькихразмеров, переходы из одного в другой и обратно. Но нередко П. употребляеточень трудно поддающиеся изучению размеры в 3/8, 5/8, 5/4 и пр. Для П. можноустановить один закон: распределение акцентов стиха выполняет в ней музыкальныйметр и именно таким образом, что звуки, соответствующие слогам с формальным ударением,размещаются по сильным временам музыкального метра, а моменты смысловогоударения выделяются большей длительностью соответствующего звука, отчего этотпоследний делается интонационным центром фразы (Финагин, стр. 36).
Наконец для ритмики русской П. характерна цезура, котораяприводит к диподичности стиха:
«Вечор я у милого || при милости была;
Поутру вставала, || постыла стала.
Ой бил меня муж, || колотил меня муж,
Он бил рублем || да и скалочкою...»
Цезура часто подчеркивается внутренней рифмой:
«Добры молодцы гуляют, как соколики летают;
Красны девицы танцуют, что голубушки гарцуют...»
Сущность цезуры объясняется опять-таки из строениямузыкальной фразы. «Пение большей частью рубит стих на две половины, которыемогут быть названы подъемом и спуском, — половины, равные количествоммузыкальных тактов, сообразно с которым ускоряются или растягиваются слоги всловах, по требованиям которых одно слово в одном стихе встречается с двумя, стремя различными ударениями» (А. П. Григорьев).
Мелодическая сторона П. столь же трудна для изучения,как и ритмическая. Принцип строения напева прост. В основе его лежит повторениемелодии с вариациями. Если П. строфична, то вся мелодия повторяется из строфы встрофу, изменяясь в припеве, если он есть; если П. строится на параллелизме, томелодия охватывает два стиха; и наконец, если нет ни того ни другого, томелодия повторяется из стиха в стих с полуразрешением в конце стиха и с полнымразрешением в конце всей П. Эти принципы действительны для П. всех народов, т.к. они служат основой П., но характер их определяется в каждом отдельном случаехарактером яз., метрики, музыки и пр. Что касается русской крестьянской П., тоее музыка архаична, она строится в пятиступенных ладах. Русская П. в своемчистом виде одноголосна, поэтому и стиль хоровой П. полифонический: каждыйголос, каждая мелодия самостоятельны. Гармонии она поддается с трудом, ахоровые П. чаще поются в унисон. Певцы только позволяют себе отступать от темыи украшать мелодию; эти украшения и отступления в терминологии крестьянскихпевцов называются «подголосками». Гармония, порождаемая сочетанием подголосковс основной мелодией, сравнительно бедна и ограничена: П. никогда не поетсяразноголосно с начала до конца — голоса расходятся только в известных местах.Унисон обязателен в начале П. и в конце, а также в полузаключениях(полукадансах), если они встречаются в середине П. (Финагин). Кроме того, еслидля ритма П. характерны переходы из одного такта в другой, то для мелодии еетипичны переходы из мажора в минор и обратно. Наконец, так как все песенныемелодии происхождения вокального, то регистр их зависит от натурального объема«непоставленного» голоса.
4. Социальные функции песни
Уже при самом своем возникновении (о возникновении песникак основного и простейшего лирического жанра см. «») П. имела определенноесоциальное значение; она была регулятором труда, позднее в магии она (попредставлению первобытного человека) помогала человеку подчинять себе природу ипараллельно выполняла и биологические функции как разрядка известного аффекта.Но постепенно из прикладных функций П. развились и эстетические ее функции, которыене исключали, а, наоборот, усиливали ее социальную значимость. П. сталаискусством, художественным творчеством народов, не имеющих письменности, а вфеодальном и особенно в капиталистическом обществе преимущественно искусствомсоциальных низов — крестьянства, ремесленников и рабочих, — заменяя им литературуи служа их социальной историей.
Разумеется, при расслоении человеческого общества наклассы П. приобрела новые особенности и новые социальные функции. СпособностьП. возбуждать деятельность, регулировать труд и принудительный характер ритмабыли использованы для эксплоатации. От простых П. — «Ботокуды, идите битькабанов, оленей, тапиров» (охотничья песня ботокудов Южной Америки) — перешли кП. надсмотрщиков над рабами в Египте, Австралии и Южных штатах США и даже к П.во время перерывов в работе на заводах Форда, а то и во время работы (взависимости от особенностей производственных процессов): ведь П. облегчаеттруд, упорядочивает и повышает его эффективность.
Способность П. возбуждать и объединять коллективиспользовалась и используется для военных целей. Военная песня-пляска многихафриканских племен имеет целью довести бойцов до высшей степени остервенения,поднять их мужество и объединить их. Военная песня тесно связана с военнымикличами, которые нередко входят в припев П. Военные песни поются не только вовремя атаки или перед боем, но после победы или поражения и прославляют героев,а в случае поражения поют о мести. В феодальном и буржуазном обществе военныеП. часто являются религиозно-военными гимнами (см. «»).
В позднейшие эпохи военные П. обычно создавались поособому заказу в письменной литературе и распространялись сверху: солдатзаставляли разучивать их и петь. Таковы немецкие патриотические песни Т.Кернера времен Наполеоновских войн, французские П. против англичан или русскиеП. 1903—1904 и 1914—1916, которые исполнялись по команде: «Песельники, вперед!»
Социальная значимость П. в классовом обществевыражается особенно ярко в том, что П. становится действенным орудием классовойборьбы — способом утверждения определенного круга идей, становится сатирой илиодой. Наиболее типичным видом одической П. будет эпическая П., воспевающаясредневековых героев-сюзеренов. Одический или сатирический характер П.определяется социальной ее основой, целями ее сложения, классовыммиросозерцанием ее автора-певца. Оппозиционные и угнетенные классы всегдашироко культивировали сатирическую П., направленную против эксплоататоров(помещика, попа). Такие песни особенно распространялись в моменты обострениясоциальной борьбы, например немецкие П. эпохи Крестьянских войн, П. временРеформации, П. французских гугенотов XVI в., П. Французской революции. До насдошли и сатирические П. древности: восточные, греческие и римские. Наконец впеснях выражается и прямой призыв к социальной борьбе, как в «Ça ira»,«Карманьоле» и «Марсельезе» времени Французской революции или в современныхпролетарских революционных П.
Фольклорных П., в которых выражался бы протест соц.порядка или разрабатывались бы острые соц. темы, записано мало по цензурнымусловиям, но это не значит, что их было немного. Напр. в еврейском фольклоресоц.-обличительные П., направленные против экономич. неравенства и соц.несправедливости, очень многочисленны. Сатирические П. поют о скупости богачейи их раздольной жизни, о репрессиях, переселениях и эмиграциях. Есть иреволюционные рабочие еврейские П.
Сатирические и революционные П. распевались часто соглядкой, потому что, как говорит пословица: «Можно бы про это и песню спеть,да как бы кого не задеть». Достаточно известны случаи гонений и запрета П. ипреследования певцов. Одна крестьянка рассказывала о времени крепостного права,что были П. «про господ», но петь их было запрещено («Этнографическоеобозрение», 1898, № 3, стр. 68). А за песню о насильственном пострижении ПетромI Евдокии били батогами. Наконец большую роль в преследовании П. социальныхнизов сыграла церковь. Крестьянские П. всех народов носили на себе сильныйотпечаток дохристианских представлений, с церковной точки зрения были«языческими». В средние века пение светских П. было объявлено грехом. Онизапрещались церковными соборами (Толедский и Кёльнский соборы VI в., русскийсобор XVII в.), проповедниками (бл. Августин и др.) и, т. к. церковь быласвязана со светской властью, то и этой последней. В России цари МихаилФедорович и Алексей Михайлович боролись с «бесовскими песнями и игрищами», жгликниги и музыкальные инструменты, били батогами и ссылали скоморохов и другихпевцов. Еще более жестока была западная инквизиция. Причина этих гонений лежалав том, что П. социальных низов были выражением враждебной идеологии. И в товремя, когда ссылались и жглись певцы «скверных» П., певцы, служившие церкви ифеодальному государству, всячески поощрялись. Им кроме того поручаласьпереработка вредных П. в соответствующем духе, в частности напр. иххристианизация, и сочинение П., которые могли бы вытеснить вредные П. С этойстороны весьма любопытно предисловие Лютера к Виттенбергскому песеннику (1524):«Я привел эти четыре П. потому, что желал бы, чтобы молодежь, которая должнабыть обучена музыке и другим хорошим искусствам, могла отделаться от любовных идругих плотских песен».
5. Песни различных социальных групп
Как всякая поэзия, П. отражает в себе понятия и идеипородившей ее социальной группы, более того — часто становится ее действенныморудием в классовой борьбе. Поэтому надо говорить не только о П. того илидругого народа — русской, французской, испанской, — но и о П. того или другогокласса (крестьянства, дворянства, рабочих и пр.). Так, куртуазная средневековаяП. отражала представления феодалов не только об отношениях мужчины и женщины ихкруга, но и о взаимоотношениях их с другими классами, о классовом идеале;бюргерские сентиментальные песенки XV—XVI вв. — представления их круга; песнирусского городского мещанства конца XIX и начала XX вв. говорили о бедности ибогатстве, о социальном неравенстве, о несбывшихся мечтах девушки — беднойневесты — и охватывали всю тематику так наз. «жестокого романса» (см. «»).
Наиболее богаты и многочисленны крестьянские П.Социальное бытие крестьянства нашло в них полное отражение. При этом следуетотметить, что крестьянские П. феодально-крепостнической эпохи, когда крестьянствопредставляло собой почти одно социальное целое, представляют собой тоженекоторое единство. П. эпохи промышленного капитализма отразили социальнуюдиференциацию крестьянства. Сельская буржуазия создавала свои П., беднота —свои. Наличие противоречий среди русского крестьянства полно отразилось вчастушке. Сравнительная устойчивость крестьянского семейного быта сказалась вустойчивости бытовых П., коренным образом перерабатывающихся только послеОктябрьской революции. Идеалом богатой части крестьянства феодальной эпохи былбыт высших социальных слоев — боярства и дворянства, — а капиталистическойэпохи — богатство, «выход в люди». Поэтому бытовые П. этой части крестьянствапоэтизируют боярский быт, перенося его в реальные деревенские условия (напр. всвадебных П.). П., поэтизирующие патриархально-семейный быт, — это П. сельскойбуржуазии, более консервативной. Бытовые П. бедноты поют о бесправии, бракепротив сердца, горькой молодецкой доле и пр. Для русской крестьянской П.характерно богатство житейских бытовых мотивов.
Но в крестьянской П. нашла отражение и история класса.В обрядовых П. (в земледельческой магии) отразился примитивизм с.-х. техники,напр. в белорусских волочебных П., охватывающих круг земледельческих процессов.Крепостное право оставило свои следы в П. Поют о побоях, побегах, подневольномтяжелом труде:
«На работушку ранешенько,
А с работушки позднешенько».
Особенно богаты П. о крепостном праве в украинскомфольклоре. Поет П. о последствиях раскрепощения, гл. обр. о батрачестве(наймитах и наймичках), о земельном голоде:
«Людей много, поля трохи:
З чого будем житы?»
Воинская повинность и войны вызвали так наз.рекрутские и солдатские крестьянские П. Рекрутские П. поют о том, как молодцу«лоб забрили» или как его «сдали в солдаты», о расставании с домом и любимойдевушкой или женой и об ужасах службы. В рекрутских крестьянских П. никогда неговорится о «служении вере, царю и отечеству», напротив, «служба» изображаетсякак «ужасть лютая». Солдатские П. во многом историчны, т. к. связаны с теми илииными историческими событиями, и в основе своей сатиричны: они поют онеудачливых генералах, офицерах, тяжелой солдатской службе. При изучениисолдатских П. нужно иметь в виду, что в них проникло многое, насаждавшееся«сверху».
Наконец к крестьянским П. относятся и так наз.разбойничьи П., которыми очень интересовался В. И. Ленин. Основные мотивы их —тяжесть подневольной жизни и желание воли. Разбойничьи П. отразили крестьянскиедвижения и волнения. Наиболее интересны в этом отношении П. о Разине иПугачеве. «Разбойник» всегда в них идеализируется: он — идеал «голотьбы», онвсегда защитник бедноты (таковы же разбойники и в немецких, сербских,болгарских, английских П., ср. баллады о Робин Гуде). Среди молодеческихразбойничьих П. немало и П. о последней судьбе разбойника — шелковой петле илиостром топоре. Это понятно, ибо большинство крестьянских движений и восстанийкончалось поражениями. Новые П. о крестьянских бунтах поют о том, как«проявилась экзекуция».
Социальное содержание крестьянских П. полностьюфольклористикой не раскрыто, а между тем оно очень глубоко. Напр. среди нихесть П. о правде:
«Уж теперь правда в панів в темниці,
Щчира неправда з панами в світлиці»,
сатирические песни о попах, панах, боярах и подьячих:
1.«Полюбил меня молоденький попок,
Подарил мне в полтора рубля платок.
Мне попа любить не хочется,
Мне платок носить не хочется.
Оттого любить не хочется —
По приходу он волочится,
Пирогами побирается,
Блинами обжирается».
2.«Иду, государыня, замуж за подьячего:
Ах, подьячий-то писать, а я денешки считать!
Пусть худое говорят, а мы будем обирать!» (Записана в 1780).
Старая фольклористика все свое внимание уделялаизучению крестьянской П. (гл. обр. со стороны формальной) и почти совершеннообходила П. рабочие. Отношение к рабочим П. было антиисторическое, онирассматривались только как «испорченные народные песни». Дело в том, что связьрусского рабочего класса с крестьянством была еще очень тесной: рабочий частопредставлял собой крестьянина, оторвавшегося от земли. Поэтому в первых рабочихП. было много от крестьянских П. Но эти последние в устах рабочих не моглиостаться неизмененными, и эти-то вполне закономерные изменения и именовались«порчей» крестьянской П. Для буржуазно-помещичьей интеллигенции,разрабатывавшей в основном русскую фольклористику, здесь имело значение,разумеется, не только противопоставление «разбалованного и развращенногофабричного» «нетронутой целине крестьянской души», — здесь сказывалась иклассовая оценка идеологии зарождавшегося пролетариата и в особенности политиказакрепления и охраны патриархального уклада.
Изучение фабрично-заводских П. в должном масштабеначинается только сейчас. Но и обстоятельное обследование старыхэтнографических и экономических работ дает некоторые материалы по историирусской рабочей П. Она развивается параллельно росту промышленности и рабочегокласса. На мануфактурах, на уральских заводах, на украинских сахарных заводахраспевались П. о безземельи крестьянства и уходе на завод, о враждебном отношениик заводу крестьянина, о том, как машина калечит рабочих, о том, как бегаюткрепостные с помещичьих заводов, о дурной пище на заводах, житье на фабрике. Немало женских фабричных П. Весьма интересны П. рабочих сахарных заводов. Онипоют о том, как плантаторы нанимают рабочих, разъезжая с музыкой по селам и«заманивая» их, как пашут землю под свеклу на женщинах, как одна «нашла дитинуу плузі», т. е. родила. Мотивы рабочих П. очень богаты:
«Ой на горе, на горище
Стоит сахарный завод,
Стоит сахарный завод,
Да все разный народ.
Три дня праздничка ждали,
Да все праздновали:
Выходили на лужок,
Становились на кружок,
Запоем, братцы, песню
Про теткинского купца,
Про подрядчика-подлеца.
Кто в Теткине не бывал,
Нужды-горя не видал:
Мы в Теткине побывали,
Нужды-горя узнавали,
Как убросят борщу-щей,
Хочь собакам вылей;
Как убросят мохана,
Только косточка одна.
На работу рано гонит,
На работушку идем,
Горьки слезы льем» и т. д.
(Записана в 1897 на Теткинском заводе б. Курск. губ.).
В конце XIX и в начале XX вв. становится популярнымжанр коротенькой лирической и сатирической песни-частушки. Она распространяетсяи в деревне и в городе. Среди частушек более всего рекрутских и любовных.Частушка отличается большой злободневностью, являясь в основном жанромсатирическим. Частушка и см.) вытесняют в XX в. — а на Западе и раньше — старуюкрестьянскую П. Большие социально-экономические перемены вызвали зарождениеновой П. с новой тематикой и поэтикой уже до революции. Старая крестьянская П.живет полной жизнью только на далеких окраинах, в захолустьях, где ещесохранился патриархально-семейный уклад. После Октября репертуар массовой П.претерпевает характерные и значительнейшие изменения. На смену старой П. растетновая, советская П.
Характерным является здесь то, что в условиях ростахудожественной культуры масс этот новый репертуар пополняется гл. обр. (хотя ине исключительно) за счет письменного творчества ряда советских поэтов икомпозиторов. По своему тематическому составу репертуар советской песничрезвычайно разнообразен, отражая различные моменты революционной борьбы исоциалистического строительства: песня партизанская («По долинам и по взгорьям»— слова Парфенова, мелодия Атурова), красноармейская («Проводы» и «Нас побить,побить хотели» Д. Бедного, «Конная Буденного» Асеева, музыка Давиденко, «Песняо наркоме» Жарова, муз. Давиденко, «Все выше» Германа, муз. Хайта, «За морями,за горами» Тихонова и Коваля), комсомольская («Молодая гвардия», «Наш паровоз»и др.), пионерская («Пламенем алым» Жарова, «Возьмем винтовки новые» В.Маяковского) и т. д. Советская П. все более и более пополняет свой репертуар, всеболее повышает свой художественно-идеологический уровень. В делераспространения этих песен огромную роль играет наша молодежь, наполняющая рядыКрасной армии, средней и высшей школы, комсомола и т. д.: сознательно иорганизованно пользуется она П. как достижением культуры, как средствомидеологического воспитания и тем самым способствует преодолению стихийностиустнопоэтического творчества.
6. Бытование песни
Каждая социальная группа создает и культивирует своиП. Так. обр. социальное бытование и распространение П. — существенный момент вее истории и полностью обусловливает сущность и стиль П. У каждой социальнойгруппы есть свои излюбленные П., которые наиболее полно выражают ее интересы истремления. Такие П. и наиболее устойчивы.
П. живет в бытовом обиходе. Она поется при самыхразличных обстоятельствах. П. поются на работе, при плетении неводов и сетей,при прядении (недаром существует пословица: «Беседа дорогу коротает, песня —работу»), во время праздника и на пиру («Когда пир, тогда и песни петь»), вовремя хороводов, игр и пляски, на свадьбе и похоронах, на гуляньях, в кругутоварищей и подруг и наедине с самим собой или в кабаке, пивной и в трактире,на улице и дома. П. исполняются хором и отдельным певцом, в зависимости от родаП. и условий исполнения: П. игровые — обычно хоровые, любовные —индивидуальные. Если былины и сказки исполняются не всяким, то П. поются всеми,из устных жанров — это самый распространенный: нет человека, который бы не пелП. Но, как мы уже сказали, представители разных классов поют разные П.Диференциация певцов идет и далее: у взрослых свои П., у детей — свои. Наконецесть мужские П. и женские, что обусловлено и различием в трудовой деятельностимужчины и женщины. Только у тех социальных групп резко различаются женские имужские П., у которых резко различается труд женщин от труда мужчин. Напр. усербов лирические П. даже носят специальное название «женских», у римлянсуществовали особые puellarum cantica. Специально женские П. — колыбельные ипохоронные причитания и плачи (у всех народов). Но и вообще в песенномлирическом творчестве женщине принадлежит едва ли не первая роль: посиделочные,свадебные, колыбельные и похоронные П. — женские П.
Но помимо певцов для самих себя есть певцы и длядругих, певцы-профессионалы; они выделились из хора как запевалы и постепенноавтономизировались, заняв в зависимости от социальных условий либо почетноеположение, как дружинные певцы феодальной поры или певцы-жрецы, либоподчиненное положение, как большинство певцов-гусляров, слепцов, плакальщиц,скоморохов, крепостных певцов, что отразилось и в пословице: «Бедный песнипоет, а богатый только слушает» и: «Слышно, как песни поем, не слышно, какволком воем». Певцы, поющие за вознаграждение, учитывают интересы и запросыслушателей. Это определяет их репертуар.
Но и со своей стороны они могут влиять на слушателя,как напр. бродячие певцы (Spielleute). Между слушателем и певцом происходитсвоеобразное взаимодействие, которое не проходит бесследно ни для одного изних. Специальные певцы есть у всех народов. Они — носители песенного искусства,часто творцы П., они придают ей и свой индивидуальный стиль. Они проходятнередко обучение (существовали и существуют особые школы певцов), их искусствосовершенствуется и в состязаниях. Одно из подобных состязаний описано И. С.Тургеневым в рассказе «Певцы» («Записки охотника»). Профессионалы-певцывыработали и особые приемы исполнения П.
Сделанный нами обзор П. заставляет по-новому разрешатьи вопрос о классификации песен. Для того чтобы классификация была стройна иустойчива, она должна строиться на двух перекрещивающихся основаниях. Первымтаким основанием должно служить деление П. по среде их социального бытования висторическом разрезе, по соц.-экономическим формациям. Эта линия социальногоделения позволит учесть все разнообразие содержания (тем и мотивов) П.,обусловливаемое разнообразием социальных группировок, и хронологическиприкрепить П. Вторая линия деления по видам П. позволит учесть все разнообразиепесенных жанров, условия их бытования, обстоятельства исполнения (хоровые,свадебные, лирические и пр. П.), и т. к. она будет заключена внутри социальнойклассификации, то поможет разрешить вопрос и о социальном происхожденииразличных песенных жанров.
7. Жизнь песни. «народная» и «художественная» песни
Жизнь П. очень сложна, потому что песня отличаетсяособой подвижностью текста и напева и как фольклорное произведение бытуетодновременно в многочисленных вариантах, являющихся большей частью социальнымивариантами. В П. устойчивы (и то относительно) тема и мотив. Все остальноеизменяется или потому, что не закреплено письменно, или потому, что изменяетсянарочито, приспособляемое к новым условиям. П. распадаются и контаминируются,части их дают основы новым или входят в другие. П., переходя из уст в уста,подвергается переделкам и изменениям, сюжеты ее изменяются, персонажи иобстоятельства заменяются — получается «старая песня на новый лад». Новые П. —не разложение старых, а новый этап их развития, закономерно вытекающий из новыхусловий. Новое содержание часто вливается в старые формы, новый словесный текстсоздается на старый напев. Это обычно в частушке, но часто встречается и в«долгих» П., и потому и в песенниках нередко указывается под или перед текстом:«на голос такой-то песни». Так. обр. не всякая П. имеет свой оригинальныйнапев. Необычайно богатый отдел лирических П. пополняется за счет обрядовых ихороводных, т. к. обряд и хоровод отмирают. Грани обрядовой и лирической П.стираются, П. отходит от обряда и становится чисто лирической. Но лирические П.как не прикрепленные к обряду изменяются быстрее, а параллельно идет исокращение П. Процесс переработки П. ускоряется с переходом П. из однойсоциальной среды в другую. Эта социальная миграция П. гораздо больше значит вистории П., чем международный переход их, которому так много уделял вниманиясравнительно-исторический метод в фольклористике. Сходство многих П. различныхнациональностей объясняется не столько переходом П. и их заимствованием,сколько аналогичными условиями их возникновения. При миграции П. их социальноеприкрепление более важно, чем национализация сюжетов.
Наконец в истории фольклорной П. большую роль играловлияние на нее художественной письменной П. Старая фольклористика под именем«народной песни» (Volkslied) разумела как раз П. устную и считала ее«своеобразием и выражением целой нации» (Карьер). «Народная песня» дляBöhme («Altdeutsches Liederbuch, Lpz., 1877) и Pommer’а (журнал «Dasdeutsche Volkslied», VIII, 54) — это песня, сложенная самим народом, им распеваемая,поэтому выражающая «национальный дух». Но при ближайшем рассмотрениикрестьянская напр. П. по своему происхождению оказывается не всегдакрестьянской. Так, в XIV—XV вв. во Франции и Германии существовала песня высшихсоциальных слоев (Hof- und Gesellschaftslieder); их П. затем спустились вкрестьянство, были им переняты, усвоены и переработаны. В настоящее время вГермании так наз. Volkslieder — в сущности обыкновенные романсы литературногопроисхождения, положенные на музыку и пользующиеся популярностью в крестьянскоймассе. Во Франции куплеты Беранже и др. поэтов стали популярными П. В России«народными» П. стали «Колыбельная казачья песня» Лермонтова, «Под вечер осеньюненастной» и «Черная шаль» Пушкина, «Не шуми ты, рожь, спелым колосом» Кольцова,«Пела, пела пташечка и замолкла» Дельвига, «Среди долины ровные» Мерзлякова,отрывки из «Коробейников» Некрасова («Коробушка» и «Катеринушка»), «Из-заострова на стрежень» Д. Садовникова (поэта 80-х гг.), «Чудный месяц плывет надрекою» и «Зачем ты, безумная, губишь» С. Ожегова, «Шумел, горел пожармосковский» Н. Соколова, «Правда» Д. Бедного, «По долинам и по взгорьям»Парфенова и др. Это — песни-стихотворения, особый книжнолитературный жанр, которыйсохраняет многие структурные и стилистические особенности фольклорной П., но нехарактеризуется единством слова и мелодии в генетическом отношении: они преждесочинены, а затем уже положены на музыку. Песни-стихотворения, нередко ужеположенные на музыку, проникали в «народ» через книгу, через специальные ,лубочные картинки (см. «»), где фигурировали в виде подписи, через школу,армию, эстраду, а позднее и через граммофон и радио. Середина XIX в. в Россиихарактеризуется так наз. цыганской П. — своеобразным явлением русскогомузыкального быта. Кружок «Москвитянина» — Ап. Григорьев, Т. Филиппов,Островский, Потехин и др. — был увлечен этой П. Она представляла собойпереработку цыганскими хорами крестьянских П., а нередко и романсов типа «Вотна пути село большое», «Красный сарафан» и др. — композиторов Варламова,Алябьева, Титова и др., а позднее так наз. «вяльцевского репертуара» («Разполосыньку я жала» и др.). Песни-стихотворения и романсы оставили большой следна крестьянской песне. Но в свою очередь эта последняя с момента еехудожественной реабилитации сентиментализмом и романтизмом (см. ниже) влияла ивлияет на литературу и музыку, на творчество поэтов и композиторов. Ихстилизации затем нередко опять проникали в крестьянство. Подражания народной П.мы находим у штюрмеров и романтиков: в Германии — у Бюргера, Гёте, Уланда,Гейне, Шторма, Лилиенкрона, в Англии — у поэтов Озерной школы: Бёрнса, Т. Мура,Кольриджа, Вордсворта, в России — у поэтов сентиментальной школы конца XVIII —начала XIX вв.: Дмитриева, Мерзлякова, Нелединского-Мелецкого, Дельвига и мн.др., — у романтиков, у Пушкина, у поэтов, вышедших из крестьянства или близкихему социальных слоев (Алипанов, Цыганов, Кольцов, Никитин, позднее Суриков иДрожжин). Большие поэты, как Гёте и Пушкин, усваивали крестьянскую П. немеханически. Недаром Батюшков и Пушкин придавали большое значение песенникамконца XVIII и начала XIX вв. в выработке поэтической речи поэтов первойполовины XIX в. Творчество многих поэтов ведет свою родословную от П.
8. Основные моменты в изучении песни
Изучение устной П. тесно связано с развитиемфольклористики в целом. Во второй половине XVIII в. в силу изменившихсясоциальных условий наблюдается развивающийся интерес к устной «народной песне»,столь долго и тщательно ранее изгоняемой. Рост классового самосознанияподнимающейся буржуазии содействует этому. Стремясь противопоставить сословнойаристократической культуре культуру «народную», буржуазия создает науку о«творчестве народа».
К П., бытующей в «народе», возникает острый интерес.Гердер впервые в 1773 употребляет термин «народная песня» (Volkslied), быстровошедший в терминологию и незаслуженно употребляющийся даже в современноймарксистской научной литературе, — незаслуженно потому, что этот термин стираетглубокие различия в продукции разных формаций и классов.
Под несомненным влиянием сборника Перси «Reliques ofancient English Poetry», 1765—1794, Гердер издает сб. «Голоса народов в песнях»и включает в него П. различных народов, объединяя в этом понятии и памятникиписьменной литературы феодальной формации и произведения народов, находящихсяна дофеодальной стадии развития, и устную П., бытующую среди широких крестьянскихи мещанских масс.
Характерным для этого первого периода увлечениянародной П., связанного с революционным подъемом буржуазии, являетсякосмополитизм, установка на международный охват материала. Сборник Гердерабесспорно способствовал подъему интереса к фольклору и не только в Германии, нои в других странах. Идеи его сборника неразлучно связаны с егопублицистическими научными работами и оказывают значительное влияние наштюрмеров (см. «»).
В последней четверти XVIII в. народная П. завоевываетбольшое внимание писателей: молодой Гёте в Страсбурге собирает и издает П., сапологией П. выступает Бюргер.
В начале XIX в. интерес к устной словесностистановится выражением националистических настроений буржуазии, сдавшей своипозиции феодальной реакции. Тяга к национальному самоопределению, утверждениюсвоей национальной культуры в это время наблюдается во всех областях буржуазнойидеологии. Наука о «народной» устной литературе, едва зародившись, начинаетбурно развиваться и становится проводником этих идей.
В период 1806—1808 издается сборник народных песен:«Des Knaben Wunderhorn» K. Брентано и Ахима ф. Арним (второе издание — в 1819).Направление сборника вполне соответствовало требованиям, предъявляемым кфольклору романтической реакцией. Брентано и Арним, работая над составлениемсборника, не только отбирали материалы соответственно своим философскимвзглядам, но переделывали их, соединяя строфы из разных П. и даже включая новые.В полемике Брентано с Гриммом с полной четкостью выступают особенностиромантического воззрения на народную песню как на несовершенную форму выражения«народного духа», нуждающуюся в художественной шлифовке.
Романтические сборники сыграли значительную роль вистории фольклора. Материал, изданный в них, подан был в плане национальногосамоутверждения; в этом же плане начинают восприниматься и более ранниесборники XVIII в. Тот факт, что Гердер оказывал влияние на Коллара (DceraSlawy), Челяковского (сборник песен), Шафарика (Slaw Staroz), Карамзина,Надеждина, Шевырева и др., подтверждает это.
В дальнейшем собирание и издание П. (в числе прочихфольклорных жанров) было обеспечено.
Но уже в этих сборниках и даже несколько раньше былзапутан вопрос о соотношении Volkslied («народной песни» как продукции устнойпоэзии) и Kunstlied (как художественного жанра письменной литературы). Нетолько в старых сборниках конца XVIII — начала XIX вв., но и в научных изданияхXIX в. в понятие П. включаются произведения обоих типов. Так, французскийсборник, изданный Гастоном Парисом, включает в себя такие произведениясредневековой «Kunstlied», как «chansons à personages» и «pastourelles».Многие мотивы песенников XV—XVII вв. совершенно сходны с лирикой поэтов того времени:с Карлом Орлеанским, с Христиной Пизанской, современниками Mapo, с галантнойлирикой XVII в. Насколько были распространены в старых песенниках до самогоконца XVII в. эти общие места куртуазной лирики, видно хотя бы из того, чтоВекерлэн, в предисловии к своему сборнику (L’ancienne chanson populaire enFrance XVI et XVII s., avec préface et notices par Y. B. W., Paris,1887) прямо указавший условность многих песенных мотивов в сборнике, изданномГастоном Парисом, и обещавший подобрать в печатных песенниках XVI и XVII вв.песни «народного склада», был все-таки вынужден пополнить и свой собственныйсборник П., носящими тот же самый характер (т. е. pastourelles и chansonsà personages; см. также запевы П. других типов).
Средневековая и восточная индивидуальная лирика,включаемая в сборники, рассматривалась как «народная П.», Kunstlied и Volksliedпутались. Правда, как мы видели выше (раздел 7), их так же путали издатели, какпутала жизнь.
Романтика ввела изучение фольклора в новую стадиюразвития. Несмотря на блок с феодальной реакцией за исканием национальной«души» было скрыто утверждение буржуазией своего класса, чем были обусловлены исамые понятия «народный», «народное».
Используя науку в своих интересах, буржуазия XIX в.создала науку о фольклоре, прошедшую длинный путь развития (см. о школах —мифологической, заимствований, антропологической, исторической — в ст. «»).
Марксизм с первых же шагов понял большое значениефольклора. Вопросам изучения различных жанров фольклора уделяют внимание иЭнгельс и Лафарг.
«Народная песня, невежественная и неутонченная, незнающая другого закона, кроме своего каприза, заменяющая рифму созвучиемгласных и готовая отказаться от нее, когда она становится стеснительной, —песня, возникшая неведомо где и передающаяся из уст в уста, — эта песня естьверное, самостоятельное и непринужденное выражение народной души, ее спутница врадости и горе, энциклопедия ее знания, ее религии, ее философии, сокровищница,которой она доверяет свою веру, свою семейную и национальную историю, какговорит Делавильмаркэ» (Лафарг, Свадебные песни и обычаи, сб. «Очерки поистории культуры», М., 1927, стр. 53).
Употребляя термин «народная песнь» как общепринятый,Лафарг указывает на классовость ее, т. е. на то, что опровергает по существуобезличивающий термин «народный». «Народная песнь носит в общем местныйхарактер. Сюжет порой может быть занесен извне, но он принимается только в томслучае, когда соответствует духу и обычаям тех, кто ее устанавливает. Песня неможет быть навязана, как новая мода на платье» (там же, стр. 55).
Второе уточнение, вводимое Лафаргом в идеалистическуютерминологию фольклористики, касается вопроса «индивидуальности» и «массы»:«Литература сказителей, — это необходимо особенно подчеркнуть, — естьпроизведение не отдельных индивидов, но массы в ее совокупности» (там же, стр.54). Масса (понимая под ней не нечто аморфное, не «народ» вообще) причастна ксозданию и переработке произведения, когда-то и кем-то созданного, входящегоили вошедшего в быт. Здесь нет и не может быть бесформенности, и это положениеразбивает «общенациональный» дух национальной буржуазии.
Фольклор как искусство не отрывается от земли, онсвязывается с характером конкретной общественно-исторической формации. «Чтобыпонять истинный смысл свадебных песен и народных обрядов, надо знать нравыпатриархальной семьи, как она сохранилась», говорит Лафарг.
Марксистская методология ставит изучение П. со всейчеткостью на новые рельсы.
Буржуазия победила гонения феодальной аристократии на«народное» искусство и в дальнейшем использовала его в целях самоутверждениясвоей классовой политики. Но подлинную сущность фольклора буржуазнаяидеалистическая научная мысль, в силу порочности своей методологии, не была всостоянии вскрыть. Только марксизм впервые научно верно раскрывает основы всейжизни и показывает все общественное значение фольклора, а тем самым и одного изего жанров — песни.
Список литературы
I. Песни (русские): Киреевский П. В., Песни, собранныеП. В. Киреевским, вып. I—X, под ред. П. А. Бессонова, М., 1860—1874
То же, Новая серия, под ред. В. Ф. Миллера и М. Н.Сперанского, вып. I, II, чч. 1 и 2, М., 1911, 1918, 1929
Шейн П. В., Русские народные песни, М., 1870
Его же, Великорусс в своих песнях, обрядах, обычаях,верованиях, сказках, легендах и т. п., т. I, СПБ, 1898
Великорусские народные песни, изд. проф. А. И.Соболевским, 7 тт., СПБ, 1902 (с библиографией более ранних изданий)
Воеводин Л. Е., 45 народных старинных песен в заводахПермской губ., Пермь, 1905
Трахтенберг В. Ф., Блатная музыка (жаргон тюрьмы),СПБ, 1908
Линева Е., Великорусские песни в народнойгармонизации, вып. I, СПБ, 1904, вып. II, СПБ, 1909
Зеленский Э. Я., Что поет современная деревняПсковского у., Псков, 1912
Баранов Ф. Н., Песни оренбургских казаков с напевами,вып. I, Оренбург, 1913, вып. II, Казань, 1913
Гартенвальд В. Н., Песни каторги, изд. 2-е, М., 1915(«Универсальная биб-ка», № 574)
Соколовы Б. и Ю., Сказки и песни Белозерского края, М.,1915
Картыков М. Н., Русские песни, с предисл. Н. К.Пиксанова, Вологда, 1922
Соколова А., Материалы для изучения партизанскойпоэзии (Песни и причитания), «Сибирская живая старина», 1926, вып. I (V)
Попова А., Песни партизан (Семейские селения Верхнеудинскогоу.), там же
Хандзинский П. М., Блатная поэзия, там же (Иркутск)
Тонков Вяч., Свадебные песни и обряды г. Мезени,Казань, 1931
Многочисленные материалы в «Трудахмузыкально-этнографической комиссии ОЛЕАЭ», в журн. «Живая старина» и др. Очастушках — см. «Частушка», о песенниках — см. «».
II. Исследования: Meier John, Kunstlieder im Volksmunde,Halle, 1906
Bücher К., Arbeit undRhytmus, Lpz., 1896 (6-e Aufl., 1924) — русск. перев. С. Заяицкого, Москва, 1923
Böckel О., Handbuch desdeutschen Volksliedes, Marburg, 1908
Его же,Psychologie der Volksdichtung, 2-е Aufl., Lpz., 1913
Meier J., Volksliedstudien, Strassburg,1917
Lachmann E., Volkslied («DeutscheVolkskunde» von John Meier), Berlin und Lpz., 1926
Потебня А. А., О некоторых символах в славянскойнародной поэзии, Харьков, 1860
То же, изд. 2-е, Харьков, 1914
Григорьев Ап., Русские народные песни с их поэтическойи музыкальной стороны (по поводу собрания П. И. Якушкина), «Отечественныезаписки», 1860, №№ 4 и 5 (перепеч. в «Собрании сочинений», вып. XIV, М., 1915)
Буслаев Ф., Исторические очерки русской народнойсловесности и искусства, т. I, СПБ, 1861
Одоевский В. Ф., Старинная песня, «Русский архив»,1863
Его же, Об исконной русской музыке (письмо к П.Бессонову), см. в изд. Бессонова «Калики перехожие», вып. V, Москва, 1863
Якушкин П. И., Народные русские песни, СПБ, 1865 (и в«Сочинениях» Якушкина, СПБ, 1884)
Серов А. Н., О великорусской песне и особенностях еемузыкального склада, газ. «Москва», 1868, №№ 19 и 20, от 25 и 26 авг.
Его же, Русская народная песня как предмет науки,«Музыкальный сезон», 1870, №№ 6, 18, и 1871 (перепеч. в т. IV «Критическихстатей» автора, СПБ, 1895)
Костомаров Н. И., Великорусская народная песеннаяпоэзия, «Вестник Европы», 1872, кн. VI (по поводу «Русских народных песен,собранных П. Шейном», ч. 1)
Аристов Н., Об историческом значении русскихразбойничьих песен, Воронеж, 1875
Шафранов С., О складе народно-русской песенной речи,рассматриваемой в связи с напевами, «ЖМНП», чч. 199 и 200 (1878), №№ 8 и 11 (иотд. отт., СПБ, 1879)
Вестфаль Р. Г., О русской народной песне, «Русскийвестник», т. CXLIII (1879), № 9
Мельгунов Ю. Н., Предисловие к его сб. «Русскихпесен», вып. I, М., 1879
Голохвастов П., Законы стиха русского народного инашего литературного, «Русский вестник», т. CLVI (1881), кн. XII
Капустин С. Я., Русский народный стих и русскаянародная музыка, «Правительственный вестник», 1882, №№ 35 и 46
Истомин Федор, По поводу тонической теории вславянском народном творчестве, СПБ, 1883
Капустин С. Я., Законы строя русской народной песни исвязь их со строем общинной жизни русского народа, «Известия имп. русскогогеографического об-ва», т. XX (1884), вып. II
Шапошников К. К., О русском народном пении, «Русскийархив», 1890, № 1
Львов И. А., Новое время — новые песни. О повороте внародной поэзии, В. Устюг, 1891 (есть запись напева частушек)
Перетц В. Н., Современная русская народная песня,«Библиография», 1893, I—II (отд. отт., СПБ, 1893)
Потебня А. А., Из лекций по теории словесности,Харьков, 1894
То же, Харьков, 1914
Смирнов Н. А., Русские народные песни новейшеговремени, СПБ, 1895
Корш Ф. Е., O русском народном стихосложении,«Известия Отделения русского языка и словесности имп. Академии наук», т. I,1896, кн. I
Бларамберг П. И., Русская народная песня и ее влияниена музыку, «Этнографическое обозрение», книга XXXVII (1898), № 2
Карпов Вл., Технические приемы творчества ввеликорусской народной лирической поэзии в связи с поэтическими мотивами,«Этнографическое обозрение», книга XXVIII (1898), № 3
Бюхер К., Работа и ритм, СПБ, 1899
То же, Л., 1923
Перетц В. Н., Историко-литературные исследования иматериалы, т. I. Из истории русской песни, СПБ, 1900
Автономов Я., Символика растений в великорусскихпеснях, «ЖМНП», 1902, № 11
Аничков Е. В., Весенняя обрядовая песня на Западе и уславян, «Сборник Отделения русского языка… имп. Академии наук», том LXXIV,СПБ, 1903, и т. LXXVIII, СПБ, 1905
Потебня А. А., Обзор поэтических мотивов колядок ищедровок, «Русский филологический вестник» (Варшава), 1903, I, IV, V, VI
Листопадов А., Донская казацкая песня, газ. «Донскаяречь», 1904, №№ 152, 191 и 198
Потебня А. А., Из записок по теории словесности,Харьков, 1905
Сакулин П. Н., Первобытная поэзия, М., 1905
Мельгунов Ю. Н., О ритме и гармонии русских песен. Изпосмертных бумаг, в изд. «Труды Музыкально-этнографической комиссии», том I,М., 1906 (»Известия имп. Об-ва любителей естествознания, антропологии и этнографии»,т. CXIII)
Аничков Е. В., Песня, в изд. Истории русскойлитературы, под ред. Е. В. Аничкова (и др.), т. II, 1908
Листопадов А. М., O записях народных песен, «Музыка ижизнь», 1909, № 1
Лосев С., Деревенская песня и музыка наших дней вВологодской губ., «Известия Архангельского об-ва изучения русского севера»,1910, № 18
Трубицын Н., О народной поэзии в общественном илитературном обиходе первой трети XIX в. (Очерки), «Запискиисторико-филологического факультета СПБ университета», ч. СХ (СПБ, 1912)
Веселовский А. Н., Эпические повторения, какхронологический момент. Психологический параллелизм и его формы в отраженияхпоэтического стиля. Три главы из исторической поэтики, «Собрание сочин.», т. I,СПБ, 1913, стр. 86—129, 130—225, 226—484
Водарский В. А., Символика великорусских народныхпесен (Материалы), «Русский филологический вестник» (Варшава), 1914, №№ 1, 3—4,1915, №№ 1, 2, 1916, № 1—2
Финагин А. В., Русская народная песня, П., 1923
Протасов Н. П., Песни забайкальских старообрядцев,Иркутск, 1926 (отд. отт. из сб. «Сибирская живая старина», вып. II (VI), 1926)
Соколов Б. М., Экскурсы в область поэтики русскогофольклора, «Художественный фольклор», вып. I, М., 1926
Колпакова Н. П., Песни на Шуньгском полуострове,«Литературная эволюция», сб. «Крестьянское искусство СССР», I, Л., 1927
Гриппиус Е. В., Культура протяжной песни на р. Пинеге,там же, сб. II, Л., 1928
Эвальд З. В., Песни свадебного обряда на р. Пинеге,там же
Лозанова А. Н., Народные песни о Степане Разине, (Саратов),1928
Рулин П., Солдатская песня из эпохи Семилетней войны,«Художественный фольклор», вып. IV—V, М., 1929
Кострова М. И., История одной лирической песни,«Художественный фольклор», вып. IV—V, М., 1929
Симаков В. И., Народные песни, их составители и ихварианты, с предисл. Ю. М. Соколова, М., 1929
Соболев П. М., Образ фабрично-заводского рабочего впесенном фольклоре XIX в., «Литература и марксизм», 1929, кн. II
Соколовы Б. и Ю., Русский фольклор, вып. I, III, IV,М., 1929—1932
Брюсова Н., Старинная народная песня, «За пролетарскуюмузыку», 1930, № 7
Маслов А., Библиографический указатель книг и статейпо музыкальной этнографии, в изд. «Труды Музыкально-этнографической комиссии»,тт. I и II, М., 1906—1908 («Известия имп. Об-ва любителей естествознания,антропологии и этнографии», тт. CXIII—CXIV)
Бродский Н. Л., Гусев Н. А., Сидоров Н. П., Русскаяустная словесность, Л., 1924. См. также литературу, указанную в тексте.
Для подготовки данной работы были использованыматериалы с сайта feb-web.ru/